Не хочу верить

На экраны вышел полнометражный фильм «Секретные материалы-2: Хочу верить». Но не порадовал даже поклонников одноименного сериала

Всем страшно надоели зеленые человечки. А также летающие тарелки, снежные люди, человеки-ящеры и торсионные поля. Конец света не наступил ни в 2000-м, ни в 2001-м. Конечно, это всех разочаровало. А в следующем, 2002-м, закончилась история «Секретных материалов». Агенты ФБР Фокс Малдер и Дана Скалли с трудом спаслись от происков инопланетян, их зомбированных прихвостней и от своего прежнего начальства - ФБР.

Тайна опять ускользнула куда-то вбок, ничего не открылось. Ничего не доказано. Но нет у них уже ни сил, ни возможностей биться лбом об эту ледяную стену. Печальный конец, но вполне закономерный и ожидаемый. Истина, как обычно, где-то рядом.

И то сказать. Ведь они, Малдер и Скалли, занимались этим постоянно. Все долгие девять лет - ту вечность, что шел сериал «Секретные материалы».

Неудивительно, что агентам больше всех остальных осточертели и эти тарелки с человечками, и все остальное!

Прошло шесть лет. Вдруг - бац! - и судьба вновь извлекает секретные материалы из пыльных ящиков. А еще чуть позже на свет божий являются и бывшие агенты: осунувшаяся Скалли с еще более тревожным взглядом, чем раньше, и Малдер, похожий на расхристанного бородатого битника.

Это фильм «Секретные материалы-2: Хочу верить», только что вышедший на экраны. Видно, режиссеру Крису Картеру (он же и продюсер) все это время не давало покоя такое печальное завершение карьеры Малдера и Скалли.

Что они делали все это время? Скалли занялась медициной, вернулась к своей специальности. Малдер... Малдер не делал ничего особенного. Его ведь уже давно разыскивает ФБР. Так что он сидит в маленьком сельском домике и собирает вырезки про инопланетян и паранормальщину - так, по привычке.

И тут ФБР наконец находит обоих и взывает к ним: помогите, вы же профессионалы, у вас же интуиция. Здесь без вас не обойтись. У нас тут, правда, нету инопланетян - как-то они притихли. Но зато имеются части человеческих тел, вмерзшие в лед, и экскаватор-убийца, и неизвестный маньяк, и даже священник-педофил-экстрасенс, плачущий кровавыми слезами.

А в перспективе - еще и голова профессора Доуэля, и бесчеловечные вивисекторы-франкенштейны, говорящие с ужасным восточноевропейским акцентом, и бесконечный снег, снег и лед.

- Что вы на это скажете? - все время повторяют друг другу герои.

А что тут скажешь? Очень уныло.

Первая полнометражка была концентрированным коктейлем из пришельцев, тайных обществ и аномальной кукурузы - чересчур густым и наваристым для обычно сдержанного и интеллигентного сериала.

Здесь общая атмосфера получилась как у триллера, подражающего «Бессоннице» или «Молчанию ягнят». Сериал, в общем-то, был полон таких серий: на бегах за инопланетянами длинную историю не развернешь. Это действительно были истории-триллеры, короткие и остроумные новеллы. И никоим образом нельзя было их размазывать - так, как это сделал Крис Картер.

Ей-богу, лучше бы Бюро никого не трогало. Оставило несчастных бывших агентов в покое. Потому что, как только Малдер и Скалли встречаются, в действие вступает другая линия, совершенно роковая: взаимоотношения главных героев. Это страшнее всех педофилов и франкенштейнов; по-настоящему невыносимо.

Трудно поверить, что над диалогами к фильму работали те же люди, что и в сериале. Скалли уговаривает Малдера взяться за дело; потом уговаривает его отказаться. Потом Малдер уговаривает Скалли помочь. Потом берутся за священника-экстрасенса: нет-нет, не верь ему; ах, нет, я сама ему верю. Что он имел в виду? Кому он это сказал? Может быть, мне? Или тебе? Нет, все-таки мне...

Это не интеллектуальная головоломка, не обманывайтесь. Это мятые листы, исписанные сценаристом перед дедлайном поздно ночью, когда голова уже соображает с трудом. Страшней предположить, что так и было задумано, что это - в замысле режиссера.

«Я хочу верить». Девиз Малдера, написанный на его вечном плакате с летающей тарелкой. Из дерзания и прорыва в неведомое он вдруг превращается в плаксивое, неуверенное стенание - тон всей картины. Импотенция. И даже не инопланетного происхождения.

Федор ДУБШАН