Миротворец Алексей Опарин: За уголовное дело албанского мафиози арестовали меня

Найти в нашем городе человека, который бывал в составе миротворческой миссии ООН в зоне вооруженных конфликтов, оказалось непросто. Их всего пятеро. Но мы нашли. И не обычного миссионера, а «легенду контингента», как называли Алексея Опарина его коллеги. Старший оперуполномоченный Северо-Западного управления внутренних дел на транспорте дважды был в Косове, в составе международной полиции миссии ООН. Каково это - быть миротворцем в чужой стране, Алексей рассказал в эксклюзивном интервью «Вечернему Петербургу».

Экзамен по английскому

...1994 год. Милицейские погоны. Рутинная ежедневная работа в должности оперуполномоченного отдела милиции Московского РУВД. Что ни сутки - то грабежи, разбои, трупы... И вдруг неожиданное предложение руководства поехать в миротворческую миссию ООН в Косово!

Чтобы послужить миру, кандидат в миссионеры должен быть не моложе 25 лет, иметь опыт работы не менее пяти лет, знать английский язык, уметь пользоваться компьютером, владеть оружием и водить автомобиль. Все это у Алексея есть.

Решение поехать в непростой регион принято, и вот - Москва, Центр по подготовке миротворцев при ГУ МВД РФ.

 - Попасть в миротворческую миссию было престижно - хотели многие. Манили в первую очередь командировочные - 2300 евро в месяц. Так платят всем, независимо от звания и должности. Деньги идут из казны ООН. Некоторые страны доплачивают своим полицейским, Россия в их число не входит. Но прежде чем я туда попал, пришлось изрядно потрудиться. Претенденты сдают экзамены для поступления на подготовительные курсы. Первый и самый важный - по английскому языку. У меня за плечами английская школа и иностранный факультет.

Вообще в Центр подготовки миротворцев направляли много ненужных людей: в органы приходила разнарядка, а начальники, не вникая в требования к кандидату, отправляли кого попало. Поэтому только процентов двадцать слушателей центра были  способны воспринимать занятия на английском. После подготовительных курсов учиться осталось две группы по 30 человек.

Экзамены мы сдавали комиссии, состоящей из представителей ООН, - это могли быть американцы, индусы, французы - кто угодно. Самый сложный - английский.

Например, в записи озвучивается криминальная ситуация: террорист где-то оставил рюкзак со взрывчаткой, кто-то увидел, вызвал полицию. Идет диалог. Текст зачитывается в течение 15 минут, быстро, причем начитывает его не англичанин с отличным произношением, а какой-нибудь африканец с сильным акцентом. Для ответа - 10 вопросов, например как выглядел один из преступников; нужно подробно расписать. На все ответы - 15 минут. Потом дается другая криминальная ситуация, которую предлагают прослушать, и за полчаса ты должен написать подробнейший полицейский рапорт, со всеми приметами преступников и фактами.

Допускалось от силы 2 - 3 ошибки. Все тексты присылали из штаб-квартиры ООН: пакеты опечатаны, вскрываются прямо на экзамене. В конце - собеседование с членами комиссии, каждый может задать тебе 5 вопросов на любую тему. Отвечать ты должен до тех пор, пока не остановят. Мне повезло: перед подготовкой в центре я побывал в Швеции, и экзамен у меня принимал швед из центра миротворцев в Косове. Он задал мне один-единственный вопрос, и мы разговорились о Швеции. Говорили почти час.

Потом сдавали экзамены по вождению, стрельбе - и кандидатуру утверждала мандатная комиссия. Если все хорошо - едешь домой, ждешь вызова.

Свой среди чужих

...Самолет взял курс на Македонию...

Здесь было все необычно: по улицам ездят танки, комендантский час... Российских миротворцев из гражданской полиции в Косове тогда находилось всего 80 человек. С годами миссия сокращалась, и теперь их осталось около тридцати. У миссионеров были мидовские синие паспорта, дающие право пересекать границу для содействия дружественным странам, и полицейская карта. По всем Балканам они передвигались без виз.

- Сначала нас разместили в гостинице в Приштине, где мы прошли недельные курсы спецподготовки, сдали экзамен по вождению автомобиля - у местных инструкторов. Машины - хорошие, в основном джипы, с полным сервисом - предоставляли каждому миротворцу, занимающему какую-то полицейскую должность. Званий здесь не существует - только должность. Когда первый раз попадаешь в миссию, должность поначалу одна - патрульный офицер. Но из местной полиции миротворец - старший. Ему дают переводчика, нескольких местных полицейских, определяют район обслуживания.

Уже через пару месяцев мы вышли на криминальную группировку албанцев, которая занималась незаконной рубкой леса. Лес в Косове приносил доход примерно такой же, как торговля оружием и наркотиками. Тогда где-то 60 человек были арестованы, а меня после этого назначили начальником отделения в управлении криминальных расследований города Гниляне, что недалеко от Приштины. Это была большая должность для русского миротворца. В подчинении у меня было 30 албанцев, пять сербов и пять международников. Начальником был американец - там все ведущие должности занимали американцы. Он был неплохой начальник, с 30-летним стажем в полиции, но все эти годы занимался раскрытием изнасилований и в методах раскрытия других преступлений терялся.

Пока в косовской полиции не было специалистов по международному праву,  нам приходилось учить местных полицейских буквально всему. Мы вместе расследовали разбои, угоны автомобилей, кражи, убийства. Очень много изнасилований. Бывало, что парень долго живет с девушкой, а потом отказывается на ней жениться, и тогда она пишет заявление в полицию. Отличить, что является изнасилованием, а что - наговором или банальным желанием отомстить, как ни удивительно, совсем непросто. Нам приходилось быть одновременно и следователями, и оперуполномоченными, и экспертами-криминалистами. Наше отделение занимало первое место в Косове по раскрываемости преступлений - за полтора года лично я довел до суда больше 350 уголовных дел.

На войне как на войне

У российских миротворцев сложились неплохие отношения с сербами. Но у окружавших албанцев русские вызывали лютую ненависть. Там, в Косове, любой куст мог таить взрывчатку. Бросив на несколько минут автомобиль без присмотра, можно было обнаружить под выхлопной трубой сюрприз в виде «растяжки». Но несмотря на это, смысл работы миротворцев был в том, чтобы своим присутствием дать и сербам, и албанцам чувство защищенности.

- Свою первую миссию я жил у сербов, но на албанской территории. В пригородном доме снимал две комнаты за 150 евро в месяц. Питался в ресторанчиках - по сравнению с нашими ценами очень недорого. Зимой мерзли - бывало 20 градусов, а в  домах зачастую ни света, ни отопления. Единственная уцелевшая после бомбежек электростанция в Приштине давала ток с перебоями. Питьевая вода - тоже не очень. Русские миротворцы старались снимать квартиры в сербской округе. Не сказать что сербы относились к нам очень хорошо, просто они, в отличие от албанцев, были хотя бы православные. А албанцы поддерживали Америку и ее союзников: несмотря на мусульманские традиции, албанки с радостью выходили замуж за американцев.

В Косове много публичных домов, но миротворцам их посещать запрещено - за это могут выслать домой. Основной контингент в борделях - украинки, молдаванки, болгарки, русских не встречал ни одной. Содержанием притона занималась албанская мафия, состоящая из кланов. Кроме понуждения к проституции они занимались торговлей оружием, наркотиками, похищением людей с целью выкупа. Однажды ко мне в участок пришли три девушки-украинки - сбежали из притона. Находились там полгода - агент из числа украинцев на родине вербовал девушек, обещал им  работу танцовщицами и официантками в Косове. При пересечении границы забирал паспорта, а когда заезжали в Македонию, там их уже встречала группировка албанцев. За каждую девушку курьер получал по 3 тысячи евро.

Миссия невыполнима

Потом у Алексея Опарина была вторая миротворческая миссия в Косове. Он работал в Приштине заместителем начальника отдела по раскрытию умышленных убийств. Ему удалось после длительной перестрелки, где было много убитых, арестовать главного мафиози Косова и членов его банды.

- Человек занимался наркотиками и похищением людей. Албанец, известный на всю страну. Мы провели баллистическую экспертизу и установили его причастность к десяткам жутких преступлений, в числе которых убийство сербской семьи: албанцы разрезали на куски даже детей. У меня было собрано 4 тома уголовного дела. Но до суда оно не дошло - арестован был я. Меня посадили под домашний арест без права покидать страну, отобрали оружие, обвинили в фальсификации документов и многом другом. Донесла на меня девушка-сербка, которая работала моей подчиненной. Но повезло: моим друзьям  удалось достать документы, подтверждающие, что сербка являлась агентом албанской разведки. Под арестом я провел 67 суток. После этого все вопросы ко мне прекратились, но дело албанского мафиози было разрушено.

Из миссии Алексей уезжал неохотно, но кончился годовой контракт. Зато осталась гордость. За то, что российские офицеры в конфликтных ситуациях проявляют больше хладнокровия, выдержки и смелости, чем любой самый маститый солдат той же американской армии.

- У меня потом были предложения отправиться в миротворческую миссию ООН, но уже в африканские страны - я отказался.

В Косово бы поехал. Но сейчас там осталось всего человек двадцать, и на такие должности, как руководитель отдела криминальных расследований, русских уже не допускают...

Подготовила Инесса КУЗНЕЦОВА