200 рублей и честное слово
Никогда бы не подумала, что пройти на костылях по хорошо утрамбованному снегу даже 10 метров — проблема трудноразрешимая
Никогда бы не подумала, что пройти на костылях по хорошо утрамбованному снегу даже 10 метров — проблема трудноразрешимая. Костыли пронизывают снег и уже под снегом непонятным образом скользят. Но так хотелось попасть на другой берег Суздальского озера! Сделать хотя бы пару кадров шумно, задорно смеющихся граждан, которые катались с горки.
С помощью подручных средств и прочих уловок я все-таки добралась до эпицентра веселья. И очень удивилась, когда среди ватрушечников не увидела ни одного человека с «российской» внешностью. И уже было открыла рот, чтобы произнести вопрос типа «Чайна, чайниз?», как молодой парень с точно таким же «кэноном», как у меня, опередил: да говорите по-русски, мы понимаем.
Разговорились. Оказалось, вся эта шумная толпа молодых людей и даже детей — из Вьетнама. Большинство из них учится в Лесотехничке. Сюда приходят в хорошие солнечные деньки, чтобы разрядиться. Любят фотографироваться. Но сегодня не удалось. «Кэнон» заклинило. «Из-за русского мороза», — то ли пошутил, то ли всерьез сказал вьетнамский парень. В тот день, кстати, было всего минус четыре.
Ребята так лихо съезжали с горки, что женщина, которая каталась по озеру на лыжах, остановилась и стала комментировать: «Посмотрите, посмотрите, он ударился, я слышала такой звук, это он головой ударился, ну помогите же ему. Ну нельзя же так. Поубиваетесь!» Но вьетнамец ответил ей: «Ничего, все нормально, все будет хорошо». Женщина постояла еще немного, покачала головой и с репликой «Безбашенные!» поехала дальше.
Смотрела я на этот пир эмоций и восхищалась: как же вьетнамцы любят быструю езду. Наверное, Россия на них повлияла. Аж костыли захотелось отбросить и к ним в сцепку из трех ватрушек попроситься.
Потихоньку стали собираться и российские граждане. Ну как не заразиться таким вот ухарством! Чтобы морозный ветер в лицо, чтобы снежные искры в глаза, чтобы полет как на крыльях... Мужчина с собачкой, глядя на мои костыли, пошутил чисто по-русски: «Там, за бугром, можете и себе взять ватрушку напрокат». Ради любопытства доковыляла до пункта проката. Обратилась к смотрителю, дескать, ребенку хочу взять ватрушку. Он назвал сумму — 200 рублей за час. «А документ или еще что в залог?» — спрашиваю. — «Ничего не надо, только честное слово, что вернете и оплатите». Не успела я отойти от смотрителя, как тут же к нему подошли двое вьетнамцев — они доплатили по 200 рублей за ватрушки, на которых уже откатались час. Причем не здесь, на глазах, а за бугром.
Был солнечный день. По календарю — весенний, а по факту — зимний. Но почему это не радует народ, который устал от серости погоды и серости будней? Почему он не выполз на эти залитые светом просторы озер, которые находятся в шаговой доступности от метро? Почему здесь в основном иностранцы да я на костылях? Видимо, потому, что во Вьетнаме снега не бывает, а мне из-за сломанной ноги не сесть в ватрушку…
