Все началось с банки томатного супа…

В Эрмитаже открылась выставка Тимура Новикова, которому вчера исполнилось бы пятьдесят лет

«В Петербурге из Тимура Новикова гения делают. 24 сентября его персоналка открывается в Эрмитаже». - Ехидные слова промелькнули на одном московском сайте, посвященном художественной жизни Северной столицы.

Недоброжелателям, утверждающим, что наследие художника, собственно говоря, виртуально, а вся материальная его часть заставляет вспомнить сказку о голом короле, посочувствуем. Абы кого в самом великом музее России не выставляют. Персональная выставка Тимура Новикова, которая проходит в Главном штабе в рамках проекта «Эрмитаж 20/21», автоматически ставит его в один ряд с Луиз Буржуа, Ильей Кабаковым, Саем Твомбли, Энди Уорхолом.

Когда-то Тимуру и его команде, сидевшим в старинной петербургской квартире на Литейном и рассматривавшим чудо из чудес - банку из-под томатного супа «Кэмпбелл», которую сам Уорхол из Америки прислал Тимуру в посылке, и в голову не могло прийти, что...

...что пройдет вот еще лет двадцать, и американская икона поп-арта, заработавшая своим творчеством миллионы, и петербургский художник окажутся рядом во многих музеях. Вернее, их произведения.

А та самая знаменитая банка томатного супа хранится сейчас в музейной коллекции. Экспонат поступил в дар Эрмитажу из коллекции Тимура Петровича Новикова, и директор музея Михаил Пиотровский благосклонно принял эту реликвию.

Петербург Новикова

По словам Пиотровского, выставка не слишком велика - приходилось собирать экспонаты в частных собраниях семьи художника, его друзей, - но грандиозна. Грандиозна по наполнению, отбору, подаче материала, идее.

Куратор выставки Аркадий Ипполитов подчеркнул, что это не ретроспектива: «Задача выставки - проследить путь становления художника, обозначить примерные контуры мира, им созданного».

Первый зал посвящен пространству Петербурга, воссозданному Тимуром.

Этот город он исходил вдоль и поперек, а когда не было снега, изъездил на велосипеде. Прогуливаясь по Невскому, бредя по Каштановой аллее к Михайловскому замку или пробираясь через Марсово поле к Мраморному дворцу, частенько можно было заметить красивого молодого человека, рассекающего пространство на велосипеде. Он был красив, но какой-то несовременной красотой. Резкий профиль воина-завоевателя, черные глаза без блеска, оттого кажущиеся бездонными, завораживающий тембр голоса...

Вскоре живопись сменилась коллажами, вырезанными из цветной бумаги, изображение свелось к минимализму, четкости силуэтов, крошечным размерам на большом поле. В полотне «Солнце над зимним Ленинградом» домики и кораблики кажутся игрушечными, бирюльками. А вскоре на смену кисти и бумаге пришли игла и ткань.

Тимур занялся такими тихими девичьими занятиями, как вышивание, аппликации, создание текстильных коллажей. Это отвечало его интересу к моде. Именно в такой манере были созданы его знаменитые текстильные панно, которые иногда называют пантеоном его святых. Тут смешались и православные святые - последний император России и его семья, Иоанн Кронштадтский, и его личные - Оскар Уайльд и Людвиг II Баварский, которые были близки ему по духу безудержным стремлением к красоте. И пусть красота в этом мире обречена, они, как рыцари, готовы были служить ей до конца.

Мифы Новикова

Тимур Новиков тонко чувствовал конъюнктуру арт-рынка, чутко улавливал психологические настроения масс. Можно сказать, он был гениальным менеджером.

Почувствовав, что пафос авангарда и андерграунда исчерпал себя в первые годы перестройки, он решил сконструировать миф. Причем именно петербургский миф.

Провозгласив Петербург единственным сохранившимся в мире городом - заповедником классического искусства, Тимур Новиков объявил новое течение в искусстве - неоакадемизм. Тимур Новиков основал в аварийном доме на Пушкинской улице Новую академию изящных искусств, назначив себя ректором, а своих близких друзей профессорами.

В доме часто не было отопления, порой электричества и воды, но народу всегда приходило много. Каждую субботу здесь устраивались вернисажи. То фотографий Карла Лагерфельда, то мастеров китча Пьера и Жиля. По скрипучим полам среди гипсовых слепков античных богов и шелковых драпировок бродили модные и томные юноши и девушки в декадентских бархатных костюмах талантливого модельера Кости Гончарова. Он стал создателем знаменитого мрачного, черного имиджа группы «Кино». Присмотритесь к записям концертов, некоторые накладные карманы их рубашек затянуты полиэтиленом, а под ним - оловянные солдатики, ключи.

Имидж Новикова

Помните, в культовом фильме Сергея Соловьева «Асса», где работали и Тимур, и Цой, Сергей Бугаев «Африка» в роли мальчика Бананана носил в ухе фотографию Алики (Татьяны Друбич), затянутую в полиэтилен, за что был назван ментами пидором и жестоко избит?

Сегодня вещицы из культового фильма - серьга, «коммуникейшен тьюб», «железный занавес» хранятся в коллекциях Третьяковки и Русского музея... И костюмы Кости Гончарова, ушедшего из жизни в 1995 году в возрасте 29 лет.

Тимур Новиков был так полон энергии, что, казалось, успевал бывать везде, занимался одновременно несколькими проектами, легко менял континенты и часовые пояса. Слухи о его болезни, просочившиеся в тусовке, казались поначалу сплетнями, распущенными злыми языками. Но оказалось, что это правда. Он ослеп. Наверное, это самое страшное, что может случиться с художником. Однако он и болезнь принял не только с поразительным благородным достоинством, но и сумел сделать ее частью своего имиджа.

Он, не достигший еще сорока лет, превратился в старца - с длинными волосами, в которых поблескивала седина, с окладистой бородой. Координация движений у него была нарушена, да еще слепота, поэтому он ходил непременно с посохом, а то и под руки. Желающие быть его поводырями не иссякали. В те годы болезни он, кажется, бывал на вернисажах чаще, чем когда-либо. И не выпускал из своего поля интересных и близких ему по духу людей, периодически звонил им, приглашал куда-то. Одним из любимых мест для бесед была скамья в Некрополе, которую вчера по идее хранителя Музея городской скульптуры Юрия Пирютко сделали мемориальной. Захотите поговорить о вечном - приходите.

Несмотря на выставку в Эрмитаже, еще много будут спорить о том, какое место занимает художник Тимур Новиков в русском искусстве конца XX века.

Не дурачит ли он нас? Или он и впрямь гений? Сегодня мы с уверенностью можем сказать лишь одно: такие люди, как Тимур Новиков, Виктор Цой, Сергей Курёхин, во многом определили лицо не только петербургской, но и российской культуры рубежа веков.

А я до сих пор, бывая на вернисажах, ищу в толпе его чеканный дантовский профиль. И кажется, иногда он мелькает в толпе, подмигивая мне.

Прямая речь

Михаил Пиотровский, директор Эрмитажа:

- Тимур Новиков - крупнейшая фигура культурной жизни Ленинграда - Петербурга. Это не просто выставка Тимура Новикова. Это выставка ТИМУРА НОВИКОВА. Тимур был неудобным художником. Его смены стилей и позиций, его художественная резкость и самоуверенность в сочетании с манерной утонченностью создавали и создают проблемы любителям его творчества. Он может не нравиться, но он не может не очаровывать.

Алексей Шмелев