Валентин Барановский:

Балетные уходят мгновенно

Выставка, расположенная на последнем этаже-студии, невелика (потому что фотографии тщательно отобраны), но очень разнообразна. Тут рядом и портреты рабочих людей на какой-то стройке 70-х годов, и балерины Мариинского на репетиции, а в соседней комнате - первые официально выпущенные плакаты с рокерами. Видно, что автору было не скучно снимать и тех, и других, и третьих. Ему вообще, похоже, не скучно. Когда мы встретились с ним за день до открытия выставки - он, энергичный, ходил по студии и проверял, на месте ли все фотографии, сделаны ли к ним подписи. Так все интервью и получилось - беседой на ходу.

- Практически все эти фотографии - моя ручная печать, сделанная в 90-х годах. Как сейчас это модно писать - «бромо-серебряная бумага». Ну любая фотобумага состоит из бромида серебра, это понятно. Но так звучит красивее.

Это все уникальные, в общем-то, кадры. Я считаю, что не имеет смысла выставлять какие-то стандартные рекламные фото. Что об этом говорить? Такие вещи необязательно демонстрировать - это должен уметь делать любой профессионал. А я был профессионалом и остаюсь им. Но есть что-то еще - и вот это самое как раз интересно показать на выставке. Творческие, уникальные работы.

- Но с чего все началось?

- Сначала я работал в АПН - Агентстве печати «Новости». В 80-м оттуда ушел. Пустился в свободное плавание. Сотрудничал с «Мелодией», с другими издательствами... Работал с Мариинским - тогда Кировским - театром. До сих пор, собственно, и продолжаю.

Вообще балет я начал снимать в 1973 - 1974-м. Это были репортажные фото для того же АПН - премьеры, творческие вечера... Снимал и общался, когда был информационный повод.

Сколько же поколений балетных я застал - начиная с Барышникова... Они все мгновенно уходят. Страшное ощущение, особенно - как это было во время «совка». Представьте, после всех этих заграничных поездок ты возвращаешься - а потом тебя списывают. Одни спиваются. Ну, кто-то не ломается, преподает в Вагановке... Все зависит от человека, от его желания жить. Нуреев покойный в 89-м приезжал спустя 30 лет, я с ним неделю работал. Он уже знал, что болен СПИДом, - но танцевал «Сильфиду», общался, репетировал... Вот его фото.

Но в 70-х рока, например, еще видно не было. Он проявился только в середине 80-х. До этого все было подпольное и неизвестное. А вот эти мои плакаты Шевчука, Цоя, Гребенщикова - первое, что вообще появилось. Мы бесплатно раздавали в рок-клубах.

- Интересно. Получается, на протяжении всего этого периода вы зафиксировали самые разные «отражения» - от андерграунда до элитного искусства...

- Ну когда я снимал рокеров - и балет не забросил. Просто эти фотографии тут не представлены. Я решил, что лучше будет сделать такие блоки. Одна эпоха - одна тема. Вот этот блок, например, я назвал «Оптимизм» 70-х». Именно так, в кавычках. Вот очередь в магазин фабрики «Большевичка» - это у меня во дворе, а вот - стройка платформы на Московском вокзале... Других таких кадров из 70-х я не знаю. И подобных фото рок-музыкантов в 80-х тоже не было.

Для рок-клуба я экономил пленку с профессиональных сессий. Печатали тоже сами - покупали химию, травились ею. У меня руки от нее сводило. Конечно, даже не представить себе было, что через 5 - 10 лет будет «цифра» и все будет делаться мгновенно... Все здорово изменилось.

- А сейчас над чем работаете?

- У нас делается сейчас макет книги о Мариинском backstage. Закулисье то есть. Полкниги уже готово. Только что вышел большой альбом «Три века петербургского балета». Вот эта самая выставка - она для меня как подарок судьбы. И еще недавняя моя экспозиция в Италии.

Беседовал Федор ДУБШАН, фото Натальи ЧАЙКИ