Борис Смолкин:

Отличник с лицом двоечника

Борис Григорьевич Смолкин - известный ленинградский - петербургский артист, так что вовсе не следует говорить «Борис Смолкин», а подразумевать «дворецкий Константин». Скоро мы увидим его в спектакле «Покровские ворота» по знаменитой пьесе Леонида Зорина. Накануне Нового года корреспондент «ВП» поговорила с артистом о грядущей премьере, о прошлом и настоящем... и вообще о жизни.

История не продолжением красна

- Борис Григорьевич, каким вам запомнился этот год?

- Честно, не могу сказать, что он был сильно хуже или лучше других. Работал, снимался, репетировал.

- А экономический кризис, события в Грузии?..

- Что касается кризиса - боюсь, что он к нам еще не до конца пришел, это еще цветочки. Думаю, 2009 год будет... пострашней. Что касается Грузии - я не политолог, но мне, как, наверное, всем людям, было неприятно, страшно. Трудно говорить об этой ситуации, она... дурно пахнет.

- Этим летом закончились съемки сериала «Моя прекрасная няня». У вас есть ощущение, что то, что создавалось по американским сценариям, было лучше, чем последний «блок», созданный без участия американцев?

- Я не стал бы таким образом противопоставлять «ту» и «эту» части сериала: в первой части было немало серий, написанных нашими сценаристами. Не думаю, что это самое главное. Я просто не уверен... честно говоря, и раньше не был уверен, что нужно было продолжать эту историю. Но это ощущение сугубо мое: я последние серии не смотрел.

- А вообще вы много смотрели серий «Прекрасной няни» по отношению ко всему, что снято? Половину?..

- Половину точно не видел - может быть, одну треть.

Елка, а не пальма

- Наверное, Новый год вы встретите с семьей?

- Наверное (смеется).

- Сколько лет вы можете себе позволить не работать в Новый год?

- Лет пять примерно. А раньше всегда играл на елках.

- Деда Мороза?

- Ну, при моей комплекции... Приходилось, конечно, и Дедом Морозом бывать - в молодости, у сына в школе. А так - в основном играл Бабу Ягу. Начинал, как все приличные люди, с пионеров. Играл я обычно не просто пионеров, а двоечников, отрицательных персонажей... конечно, условно отрицательных. А потом перекинулся на Бабу Ягу и играл ее много лет.

- Вас узнавали знакомые в виде Бабы Яги?

- Да я особого грима-то не делал: считал, что у меня достаточно хорошая внешность для Бабы Яги (смеется).

- Новый год обычно встречаете в Петербурге?

- Да, я не любитель уезжать под пальмы, хоть пальмы и хороши. Жена мне недавно сообщила, что одни наши знакомые отпразднуют Новый год на Майорке. Я спросил: «Ты тоже хочешь туда?» Она ответила: «Нет». Ну и я не хочу.

- Ваш старший сын, хотя и вырос в театре, актером не стал. А младший сын хочет стать актером?

- Нет, не говорил пока. Недавно жена задала ему вопрос, кем он хочет быть, и он что-то невнятное сказал - наверное, еще для себя не решил.

- Неужели театром не интересуется?

- Почему же - интересуется, в театр ходит. И телевизор смотрит, ту же «Няню». Но желания принимать в этом участие я у него не вижу. Помню себя в девять лет - я хотел быть актером. Да и раньше, сколько себя помню: почему-то взбрело мне в голову, что должен стать артистом.

- Основания, наверное, были?..

- Желание было, а оснований... не видел ни я, ни окружающие (смеется).

- В театральный же вы поступили!

- В итоге - да. С третьего раза.

Что-то физики в почете...

- Вот, говорите, двоечников играли. А сами как в школе учились?

- До восьмого класса был отличником. Потом поступил в физико-математическую школу, и стало сложнее. Там было много ребят, которые действительно были одарены, действительно хотели этим заниматься. Я-то по-прежнему хотел заниматься театром.

- Пойти в эту школу родители заставили?

- Не то чтобы заставили... они очень хорошо относились к театру, любили искусство, но им в голову не могло прийти, что их сын будет заниматься этой ерундой. Так что я пошел в физико-математическую школу, прошел по конкурсу, но по сравнению с другими ребятами был середнячком.

- Но отвращения к точным наукам не испытываете? Обычно у людей либо технические, либо гуманитарные склонности...

- Нет, никакого отторжения никогда не было, нет и не будет. Я с пиететом отношусь к точным наукам до сих пор. Мои родители, в общем, были правы, и я благодарен судьбе, что окончил, хоть и с грехом пополам, эту школу. Я оказался среди приличных, нормальных ребят и со многими дружу до сих пор.

Для радости? Для совести?

- Скоро мы увидим спектакль «Покровские ворота», в котором вы сейчас репетируете. Фильм Михаила Козакова вам в работе мешал или помогал?

- Ни то ни другое. А почему, собственно, он должен мешать? Текст тот же? Так в «Гамлете» тоже один и тот же текст, и ничего - четыреста лет играют! Артист - если он артист - не должен ставить себе задачу сыграть как кто-то, или не как кто-то, или лучше кого-то. Он ведь не обезьянка, которая смотрит и повторяет...

- Пьеса Зорина - про то, что человека нельзя насильно сделать счастливым. Эта тема была актуальна и в начале оттепели - про это время пьеса, и в 1980-е, когда снимался фильм. А сейчас, когда все можно?..

- Пьеса написана в 1974 году про конец 1950-х. Тех, кто помнит это время, становится все меньше и меньше. Первая отдушина, когда люди в нашей стране поняли, что можно жить не для одной совести, а еще хоть чуть-чуть для радости. Но напрасно вы думаете, что сегодняшние люди это поняли окончательно, - человечество не так сильно меняется. Даже если какая-то часть поняла, все равно полезно напоминать.

- Пьесу Зорина вы раньше читали?

- Нет, только когда предложили играть. Прочитал - и был очарован. Текст полон аллюзий, цитат - то, что я люблю. Вся русская литература присутствует в этой пьесе.

- Как вы относитесь к антрепризным спектаклям?

- Антреприза родилась в России в конце XIX века и сохранила нам имена великих антрепренеров. Если этим занимаются художники, которые должны этим заниматься, получается хорошо. А если «менеджеры» - плохо. Но халтура и в стационарном театре может быть, и желание зарабатывать деньги тут ни при чем: я думаю, что и Московский художественный театр в свое время приносил прибыль. Станиславский был купцом, то есть имел дополнительный источник дохода, но и Немирович-Данченко, и артисты Художественного театра не были людьми бедными. Художественный театр назывался еще общедоступным: система продажи билетов была такова, что туда мог попасть человек любого сословия. Значит, в каждом сословии находились люди, которые хотели этого. Не гулять и играть на гармошке, а в Художественный театр пойти, на галерку.

- Ну, тогда-то в театр люди шли - телевизора не было...

- Думаю, когда не было телевизора, невзыскательный вкус удовлетворяло что-то другое: кабаки, балаганы, публичные дома. В том, что сейчас происходит с людьми, повинен не телевизор, а воспитание. Меня частенько печалит, что молодежь наша - малообразованная. Я туда включаю и своих детей. Это, конечно, не всех касается, но большинства: мало знают, мало читают, мало, мало! Помню, в институте на первом же занятии наш мастер Изаакин Абрамович Гриншпун сказал: «Читайте книги! Если вы не будете читать, мне будет не о чем с вами разговаривать».

Досье

Родился 2 марта 1948 года. Мама - филолог, папа -художник-архитектор.

В 1972 году окончил Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии (отделение музыкальной комедии). После окончания института пришел в Театр Музкомедии, где прослужил по 2008 год. Много работал на Ленинградском телевидении, на эстраде. Озвучивал экранизации оперетт на «Ленфильме»: в «Летучей мыши» пел за Игоря Дмитриева, в «Сильве» - за Виталия Соломина.

C 1977 года был постоянным участником знаменитого ленинградского театра капустников «Четвертая стена», руководимого Вадимом Жуком.

Снимался в фильмах «Свадьба Кречинского», «Новогодние приключения Маши и Вити», «Клюква в сахаре», «Про уродов и людей», «Русский ковчег», «Шекспиру и не снилось» и других.

Всенародную известность Борису Смолкину принесла роль дворецкого Константина в сериале «Моя прекрасная няня».

Заслуженный артист России.

Женат, сын Глеб - школьник, сын от первого брака Владимир - взрослый, работает театральным продюсером.

Беседовала Татьяна КИРИЛЛИНА

Фото автора

Меня частенько печалит, что молодежь наша - малообразованная. Я туда включаю и своих детей. Это, конечно, не всех касается, но большинства: мало знают, мало читают, мало, мало! Помню, в институте на первом же занятии наш мастер Изаакин Абрамович Гриншпун сказал: «Читайте книги! Если вы не будете читать, мне будет не о чем с вами разговаривать».