Рядовой дом с петербургской душой,

когда-то глядевший на Греческую церковь

Иосиф Бродский сегодня - едва ли не самый известный поэт второй половины XX века. А среди его строк, пожалуй, самые известные обращены к печальному событию, случившемуся в 1966 году:

      Теперь так мало греков в Ленинграде,
      что мы сломали Греческую церковь,
      дабы построить на свободном месте
      концертный зал...

В стихотворении есть такие строки:

      В церковный садик въехал экскаватор
      с подвешенной к стреле чугунной гирей.
      И стены стали тихо поддаваться...

Впрочем, стихотворение, как и все творчество нобелевского лауреата, заслуживает того, чтобы познакомиться с ним целиком. Просто в данном случае хочется обратить внимание на другое. А именно - на описательность процесса. Кажется, что автор лично наблюдал за ним. В действительности так и было. Он и вправду глядел на то, как огромная машина расправляется с творением зодчего Романа Кузьмина из окон расположенного рядом дома на Греческом проспекте. Определить дом можно, внимательно читая цитируемое стихотворение. Там есть строки про «одно татарское семейство», в котором Бродский гостил. Поэт подразумевал семью Алексея Хвостенко, поэта, режиссера, скульптора, мать которого была наполовину татаркой, наполовину русской.

Жил Хвостенко в угловом доме, имеющем номер 15 по Греческому проспекту и 8 - по 5-й Советской улице. Его квартиру посещали поэты и художники нонконформистских направлений, но самым известным гостем, творцом с мировым именем, оказался Иосиф Бродский, упомянувший штрихом эту квартиру в стихотворении «Остановка в пустыне».

Однако смею уверить читателя, что каждому известны и строки Алексея Хвостенко. По крайней мере поклонникам творчества Бориса Гребенщикова и тем, кто смотрел кинофильм Сергея Соловьева «Асса».

«Под небом голубым/ Есть город золотой...» Авторы этой песни - Алексей Хвостенко и Анри Волохонский. Только в оригинале не «под небом голубым», а «над небом голубым», поскольку у Хвостенко и Волохонского идет речь о «небесном Иерусалиме», поэтому и «над небом», а не под ним. Но благодаря исполнению песни в фильме, ставшем культовым, оригинал забылся, в историю вошла вариация БГ.

Два упомянутых факта, отразившихся в поэзии и кино, уже делают этот дом памятником культуры. А третий факт способен возвести его в ранг выдающихся памятников культуры Петербурга. Здесь, в доме № 15/8, Юрий Тынянов написал роман «Кюхля», в котором первым определил архитектурную сущность города на Неве: «Единица Петербурга - площадь».

Дальше цитировать не стану - отошлю уважаемого читателя к оригиналу. По той же причине, что и с Иосифом Бродским. Напомню только, что писал Тынянов, глядя из окон дома на Греческую площадь с Греческой церковью, о сносе которой еще никто не помышлял.

Если же посмотреть на сам этот дом, то ничего особенного в нем нет: типичный представитель рядовой застройки второй половины XIX века. Но застройки, составляющей фон, на котором блистают подлинные шедевры; застройки, в которой живет душа Петербурга. Построил же этот дом не архитектор даже, а простой русский техник-строитель Михаил Андреев.

Ну а коль скоро в этой заметке довелось поговорить о национальной принадлежности ее героев, то напоследок замечу, что греков, с которых мы начали, с тех пор, о которых говорится у Бродского, в городе прибавилось. По крайней мере на одного с постоянной пропиской - точно. Это - венецианский грек, граф Каподистрия, состоявший в царской России на дипломатической службе с 1809 по 1827 год, а затем ставший первым президентом Греческой Республики. Памятник ему около концертного зала «Октябрьский» накануне трехсотлетия Петербурга изваял русский скульптор Вячеслав Клыков.

Алексей ЕРОФЕЕВ

Фото Натальи ЧАЙКИ