Алексей Петренко: я не против научиться плести корзины

Алексей Петренко побывал в нашем городе 24 января - на следующий день после вручения ему премии «Золотой орел» за вклад в киноискусство. Там, в Москве, появление артиста на сцене оживило донельзя скучную церемонию кинопремии. Алексей Петренко остроумно шутил, пел и лихо отплясывал. Восхищенная голливудская актриса Фэй Данауэй, которой тоже вручали премию, немедленно захотела сниматься «с этим великим артистом» и особенно научиться так же танцевать. Зал стоял несколько минут.

Мы с вами можем считать это выступление репетицией питерского концерта знаменитого артиста. Уж тут, у нас, Алексей Васильевич развернулся. В кафедральном соборе Святых апостолов Петра и Павла, в концерте фестиваля «Творческий проект Сергея Словачевского», отработал целую программу - «Мне снились только звуки...». Пел неподражаемым своим басом и старинные русские романсы, и украинские песни, и арию Фарлафа; чудо как читал отрывки из Гоголя, басни и многое другое. Завоевывать зал ему не пришлось - покорились с восторгом, сдались без боя.

После концерта Алексей Васильевич согласился побеседовать с корреспондентом «Вечёрки».

Зрители были как родственники

- Алексей Васильевич, почувствовали, как зал вас сразу полюбил?

- Зал удивительный! Как могло собраться такое количество народу? И при этом все были как один человек. Как будто собрались родственники, находящиеся в хороших, сердечных отношениях. Обычно приходится завоевывать зал, а тут все пришли уже доброжелательные.

- Вы к концу концерта сказали: «Неизвестно, соберемся ли когда-нибудь такой же хорошей компанией». Этой фразой вы покорили всех...

- Слава богу! Ведь вчера была импровизация! Мы в таком составе никогда не собирались и даже не репетировали! (Артист выступал с музыкантами Сергеем Словачевским, Вячеславом Голиковым, Станиславом Соловьевым. - Прим. ред.)

- У вас вчера было много шпаргалок. Интересно, там был текст или ноты?

- Я ноты не читаю. Все - на слух. Там тексты, обязательно держу их перед собой, чтобы не забыть. Я не подглядывал! Просто порядок куплетов: что после чего...

На Западе в филармоническом исполнении оперы даже те, кто знает наизусть, держат перед собой ноты. Считается - знак приличия.

- Алексей Васильевич, на концерте была ваша супруга Галина Петровна. Ей понравилось?

- Галина Петровна сказала, что хоть все было профессионально, но не было холодно. Она назвала это «трепетный профессионализм». Не матерый такой, наплевательский профессионализм - мол, «все могу - и вот вам, пожалуйста, тысячный спектакль».

Люди скучают по классике. От попсы уже все одурели

- Вы исполняете и меланхоличную лирику, и удалые хмельные песни. Типичные русские настроения?

- Это все наше, народное: и городской романс, и фольклор, и классика. По этому все соскучились. От попсы уже одурели. И с такой радостью пьют из этого родника классики. А отобранное народное - это тоже уже классика. Вы же сами слыхали, как душа истосковалась по нормальному звуку, по хорошей музыке. Сейчас же по радио не звучат народные песни, а тем более украинские.

- Вы вчера тост за Украину произнесли. Переживаете?

- Не так сильно. Я знаю, что все это пройдет и все наладится, если Америка не сильно в это дело вмешается. Историю не изменить, она идет своим чередом.

Не против научиться и корзины плести

- Как вы считаете, в чем заключается житейская мудрость: принимать то, что есть, или добиваться своего? Вы, например, только с третьей попытки поступили в театральный институт.

- По специальным предметам у меня было сверхотлично. Я провалился на диктанте по русскому. Ошибок напорол столько! А второй раз провалился на украинском сочинении.

- Как Луспекаев, который тоже в сочинении написал два слова...

- Да-да! (Смеется.) На третий раз нашелся педагог, который сказал: «Как хотите, хоть сами исправляйте ему эти ошибки - ставьте проходную оценку. Я хочу, чтобы он был у меня в классе». Это был Трофим Карпович Ольховский.

А если бы я в третий раз не поступил - то в армию бы попал! Меня бы обязательно на четыре года во флот взяли. Может быть, эти четыре года тоже на пользу бы пошли...

В общем, что ни есть - все к лучшему. Я этим двухгодичным опытом работы на заводе, в кузнице, слесарем и на пароходе матросом получил такой заряд! На всю жизнь!

- А не хотели бы, чтобы в вашей трудовой книжке появилось еще что-то?

- Переквалифицироваться можно, ну теперь уже только если в управдомы или сторожа (смеется). Я был бы, конечно, не против овладеть каким-нибудь ремеслом. Корзины плести, например... Но боюсь, что у меня терпения не хватит.

- Разве вы не терпеливый?

- Я терпеливый в своей работе. Я вообще всем говорю, что я - садовник! Обрезаю деревья, кусты. Жгу и выкорчевываю сухое. Кошу, держу в порядке сад, когда есть время и нет разъездов.

А зимой разгребаю снег. Дорожку расчищаю, чтобы мышцы не застаивались, чтобы не задубели.

Нечаянные радости

- Я читала в Интернете - не знаю, правда ли это, - что вы хотите успеть покаяться и отмолить грехи. Какие наши самые страшные грехи, о которых стоит задуматься сейчас?

- Это любовь к деньгам. Дальше - лень. И еще - невнимание друг к другу. У меня машины никогда не было, я езжу в электричках и в метро и вижу: в общественном транспорте никто ни на кого не смотрит, все общаются ограниченно, если только футбольные фанаты, молодежь. Страх перед завтрашним днем? Что-то мешает людям быть раскованными.

А сам я... мало в церковь  хожу.

Всегда трудно делать то, что должно. Грех легче входит в человека, чем праведность. Монахи пишут, что даже прочесть молитву стоит им таких трудов! Они пишут, что это адский труд! Лучше выкопать 10 ям и скосить гектар травы, чем встать на молитву. А что такое молитва? Как будто это и не труд, а оказывается... труд...

Вот этот концерт наш. Это была исповедь. Все четверо, я чувствовал, исповедуются. Все лучшее, что таили в себе, - отдали.

- Во время вручения «Золотого орла»  зал приветствовал вас стоя...

- Я не ожидал. Думал, так... тихонько будет. Это нечаянные радости все...

Беседовала Антонина РОСТОВСКАЯ

Фото Натальи ЧАЙКИ