Константин Бронзит: «Оскар» мою жизнь не изменит

Режиссер-аниматор считает, что нашей мультипликации не хватает молодых талантов

Мультфильм Константина Бронзита «Уборная история - любовная история» номинирован на «Оскара». Это совершенно душераздирающая история о тетеньке, которая служит в общественном туалете и читает журнал «Happy woman». В один прекрасный день в банке для монеток оказывается букет цветов. Потом еще один, потом другой, третий...

Вообще-то Бронзит - обладатель большого количества наград, местных и заграничных; но эта номинация сделала его героем номер один последних дней. И уже не важно, дадут или нет.

Independent - важнее

- Весь этот так называемый oscar buzz доставляет вам удовольствие?

- Как оказалось, это просто кошмар - и там, и здесь меня рвут на части. И там даже больше, чем здесь, потому что у них это - бизнес. Множество самых разных организаций, каждая отвечает за что-то конкретное, всем нужны какие-то материалы, так что я целыми днями только этим и занимаюсь.

- Тем не менее есть и плюсы. Даже номинация, не говоря уже о самой статуэтке, говорят, круто меняет жизнь...

- Там - да, у нас - нет. На мою жизнь получение «Оскара» не повлияет совсем - разве что первые полгода будет чаще звонить телефон. Раздам еще десяток интервью. Появлюсь на обложке модного журнала. И все. Не изменится моя зарплата, государство не поднимет мне ставку в Институте кино и телевидения, где я преподаю. А предложений у меня и так, слава богу, хватает. Моя жизнь давно сформировалась, все идет так, как надо; и будет идти, я надеюсь.

Да и не должна статуэтка менять жизнь человека - согласитесь, ведь приз можно получить случайно.

- Но могут поступить предложения оттуда. Вдруг вас пригласит «Pixar», к примеру? У вас ведь есть опыт заграничной работы, но это был всего один проект. А надолго влиться в тот процесс могли бы?

- «Pixar» - это вряд ли, у них там своих талантов хватает. Теоретически все возможно, конечно, но все зависит от конкретных предложений: что, где, с кем. Влиться всерьез - едва ли. Потому что я знаю, что однажды мне все равно захочется сделать свое собственное кино - то, что называется  independent. А там с этим сложно, особенно на больших студиях.

Мы бедные, и наше кино бедное

- Как вы оцениваете то, что происходит в современной российской анимации? Есть мнение, что мы очень сильно подражаем им, теряя свое лицо, так сказать.

- Речь идет о коммерческой анимации, как я понимаю? Дело в том, что существуют законы коммерческой анимации, и они ограничительные. Надо быть очень внимательным: чуть отошел от них  - и уже встал на путь большой, но авторской анимации, а это чревато провалом, чего себе не может позволить ни одна студия. Поэтому все большие проекты делаются согласно этим законам, выведенным еще Диснеем. Мы просто обязаны им следовать, потому что они работают ВСЕГДА - а неграмотные люди называют это подражанием.

- Раньше мультики делились на детские и взрослые, граница была очень четкой. Сейчас она еле видна. Вам кажется, это хорошо?

- Мне кажется, что это очень хорошо. В застойные времена разграничение было действительно очень четким. Была негласная установка государства: мультфильмы - это для детей. Но художники хотят творить. Пожалуйста, есть определенный набор тем - творите. Делайте, но для взрослых. «Человек в рамке» Хитрука - странно, что он вообще тогда вышел: абсолютно античиновничий фильм; и он не для детей, конечно. С другой стороны, его же «Каникулы Бонифация» - настоящий шедевр. Для детей это просто замечательная история о том, как лев развлекал детишек. Если же смотреть взрослыми глазами, то видна другая история - о художнике, который не может быть свободным, ибо у него не бывает каникул. Глубокое философское кино.

Понимаете, все эти ограничения привели к тому, что большая часть советской мультипликации была просто очень плохого качества. Как кино она не выдерживает никакой критики. Наше поколение снимает совсем другое кино - оно вне возрастных категорий. Уже потом, на выходе, становится понятно - подходит это для детской аудитории  или нет. Нас так учили наши педагоги - Федор Хитрук, Юрий Норштейн, Александр Татарский: быть художником - прежде всего владеть профессией, уметь рассказывать историю, и тогда вы сделаете хорошо любое кино - и детское, и взрослое. Конечно, профессионал обязан уметь снимать детское кино. Но есть еще и внутренние потребности, есть то, что хочется сказать - и увидеть, как общество это воспримет.

- Можно ли всерьез говорить о том, что российская анимация конкурентоспособна на мировом рынке?

- Авторская - да, но не коммерческая. Обвинения в том, что мы «не тянем», совершенно справедливы. Но те, кто обвиняет, не понимают подоплеки. Проблема, конечно, в деньгах, как обычно, но надо понимать, что конкретно за этим стоит.

Ни одно учебное заведение страны сейчас не готовит аниматоров. Поэтому студии решают эту проблему сами - открывают курсы, набирают людей, которые умеют рисовать, за несколько месяцев обучают их азам профессии, а дальше они вливаются в процесс и в процессе учатся. И дело даже не в том, что за несколько месяцев невозможно ничему научить. А в том, что где-нибудь во Владивостоке сидит Ваня Тютькин, гениальный аниматор, которого и учить-то ничему не надо. Но мы не можем себе позволить пригласить этого Тютькина, потому что должны ему положить такую зарплату, чтобы он себе здесь и жилье снимал, и семью обеспечивал, - а у нас нет таких денег. Поэтому на курсах учатся те, кто живет в черте Петербурга, - но студиям нужны таланты, а не просто прописка по соседству.

«Disney», «Pixar», «Dreamworks» - они так и поступают: покупают лучших мастеров со всего мира. Там сидят лучшие из лучших, понимаете? Отсюда и качество. А мы - бедные. Поэтому наше кино бедное по качеству. Все так просто. 

Беседовала Алла БРУК

Фото Натальи ЧАЙКИ