Труд должен делать человека. Даже из бомжа

Может, мои речи покажутся кому-то злыми и не совсем... толерантными. Но не могу молчать.

Говорят: вот, бомжи. Их пожалеть надо. Ночлежки для них делают. Душевые кабинки на улицах появились. Помочь им надо - мол, врагу не пожелаешь такой судьбы - без крова остаться.

Правильно все. Но очень хочется слово сказать, которое обычно нельзя говорить, когда в тепле и в сытости пребываешь, а судить смеешь несчастных. Смею. Потому что - бесит.

Встретился мне один бомж. Пятидесяти лет с гаком. И общался я с ним с перерывами в течение нескольких лет. И смог понаблюдать за эволюцией деградации.

Сам он из Мелитополя. В Питере уже лет 25. Учился, жил в общаге. Потом отчислили. За общагу держался. Изучал искусство, торговал художественными альбомами, скупая их в магазинах старой книги. Но лет пятнадцать назад несчастье случилось - все документы потерял. И никак восстановить их не может.

И в конце концов оказался на чердаке одного из корпусов весьма уважаемого учебного заведения. Не буду называть какого, а то вообще на улицу мужика выгонят. Рассказывает: «Раньше, когда книжками торговал, на жизнь хватало. А теперь оборота нет. Да мне много-то и не надо. Лишь бы МИД мне документы выправил. На стройке не могу работать - возраст не тот, да и спина побаливает».

И пошел мой знакомый по помойкам: «Ты знаешь, сколько людей на помойках зарабатывает?! Я считать пробовал. На Васильевском острове, где сейчас живу, за тысячу насчитал. И ходят не только такие, как я, бомжи поневоле, но и ваши, питерские, домашние. Причем алкоголиков среди них не много - просто люди на жизнь зарабатывают».

И, наблюдая за ним, понимаешь, что не все так просто.

Всем, кого встречает, жалуется на судьбу, заливает сивухой и говорит о том, как ему не повезло...

Во-первых: его знакомые - сотрудники со связями из разных учреждений - не раз предлагали перевезти его через границу. А он каждый раз находил причину, чтобы не ехать.

Во-вторых: добрые люди не раз давали ему деньги на билеты до Мелитополя. Мол, доедешь, а там разберешься. Деньги брал, в Мелитополь не ехал.

В-третьих: поскольку память он о себе у многих добрую оставил, ему не раз предлагали работу - не пыльную, раз уж спина болит, - на подворье Оптиной пустыни, сторожем в училище, столяром в багетной мастерской. В общем, зарплату, кров и хлеб... И здесь находил причины, чтобы отказаться.

И вот мне в какой-то момент стало казаться, что нравится ему на чердаке жить, нравится ходить по помойкам, не мыться тоже нравится. И еще - он этим уже бравирует. Мол, вы бы все загнулись, а я - живу. И буду жить. И, как я понимаю, его «коллегам» с помоек тоже все это нравится.

Так вот что бесит-то. В Петербурге только официально насчитывается порядка 10 000 бомжей. А на самом деле их в десятки раз больше. Один процент из них живет сносно - работают, снимают жилье, копят деньги.

А остальные 99 процентов... Может, это, конечно, недемократично, но загнать бы их всех в ЛТП, привести в чувство, а потом работать заставить. И гастарбайтеров бы меньше стало. Мне уже даже кажется, что зря в новой Конституции обязанность трудиться убрали. Даже тюрьмы раньше назывались исправительно-трудовыми колониями, а сейчас - просто исправительными значатся. То есть если преступник не хочет работать, имеет право не работать и спокойно отбывать срок за наши с вами деньги. Лично меня это бесит.

Михаил ТЕЛЕХОВ