В «Спасской» спасение нашей культуры

Иван Уралов, бывший главный художник Петербурга, рад, что по поводу ошибок на медальоне возник такой горячий спор

Когда город узнал об ошибке в надписи на медальоне, что на станции метро «Спасская», возникла пауза, а вернее шок: «Как это? Монферран с одним «р»?» Журналисты - тоже горожане и тоже находились в шоке, тем более что знали имена заслуженных авторов мозаики. Называем их без имен - Уралов, Фомин, Репин. Поэтому и пресса лишь по факту комментировала проблему. Способность анализировать вернулась спустя неделю. Попробуем.

Пятнадцать лет назад  на Английской набережной появилась первая в Петербурге памятная доска с грамматическими ошибками. В слове «является» вместо буквы «в» стояла «б», делавшая это слово не вполне приличным, а тогдашний мэр города Анатолий Собчак был назван Собцаком.

Во время торжественной презентации выяснилось, что текст на досках писали иностранцы, не владеющие русским языком, оттого и вышел ляпсус. Ошибки вскоре исправили, а нынче этой доски и вовсе нет. После того как здание, в котором располагался Российский государственный исторический архив, передали Конституционному суду, доску демонтировали. И правильно.

Но неправильно другое. Недавно выяснилось, что полтора десятилетия назад была заложена недобрая традиция. Свидетельство тому - памятная стена «Зодчеству Петербурга», появившаяся на станции метро «Спасская».

На ней фамилия автора Исаакиевского собора Огюста Монферрана значится с одной буквой «р», а Жан Батист Мишель Валлен-Деламот назван просто Деламотом. Обратившие на это внимание пассажиры стали звонить по всем редакциям СМИ, в результате чего эта «ошибочная» информация стала едва ли не главной петербургской новостью последних дней. Кто-то из ответственных лиц ссылается на некоего университетского специалиста, который нашел, что когда-то фамилия Монферран писалась с одним «р», правда, фамилия этого человека почему-то не раскрывается.

Не мудрствуя лукаво, я взял энциклопедию «Зодчие Санкт-Петербурга. XIX - начало XX века», потом внимательно перелистал недавно вышедшую монографию В. К. Шуйского «Монферран». Всюду эта фамилия пишется с двумя «р». Более того, в монографии приведены документы зодчего, в которых его фамилия написана по-французски. Но тоже с двумя «р», черт побери!

В конце концов, если даже допустить, что обнаружится какой-то документ с нетипичным написанием, то вряд ли можно найти убедительные доводы написания фамилии Монферран с одной буквой «р». В противном случае Кваренги можно было бы обозначить как Гваренги - такое написание использовалось, а на Трезини можно было сэкономить букву «и», поскольку в первой половине XVIII века он звался так - Андрей Трезин.

Вообще список архитекторов, упомянутых на памятной стене, выглядит весьма странно. Среди них есть фамилия Васильев. Принимая во внимание то, что она находится между Лидвалем и Бубырём, можно догадаться, что речь идет о Николае Васильеве. Но ведь были еще два хороших советских архитектора - Александр и Георгий Васильевы - отец и сын.

Шарлемани названы братьями, о чем перед их фамилией говорят буквы «бр», а вот перед братьями Косяковыми эти две буковки почему-то не поставили. Неужели у тех, кто высекал имена петербургских зодчих, были сомнения в их родственных связях? Осторожничали?

Тогда тем более непонятно, почему разнесли по разным строчкам отцов и сыновей Бенуа - Николая и Леонтия, обозначив имя каждого одной буквой, «Н» и «Л» соответственно, и Фоминых - Ивана и Игоря, указав у последних инициалы имени и отчества?! Что касается Бенуа, то петербургских архитекторов с этой фамилией несколько больше. Наверно, надписи: «Бенуа» и «Фомины» были бы более логичными, да и место освободилось бы для тех зодчих, без чьего творчества невозможно представить Петербург, но которые по непонятным причинам не попали в почетный список. Николай Ефимов, Иван Черник, Карл Рахау, Александр Кракау, Василий Кенель, Николай Никонов, Роман Мельцер, Лев Руднев, Николай Баранов, Олег Гурьев, Виктор Белов.

Назвал десять и призадумался. Исходя из вышесказанного, вакантных мест на стене может появиться только два. А зодчих прошлого и позапрошлого веков, достойных нашего почитания, еще так много...

Что делать? Вечный российский вопрос.

Но главное - что делать с ошибками? И второй вечный наш вопрос: кто все-таки виноват в том, что в Петербургском метрополитене, который в целом является шедевром инженерно-технической мысли и архитектурного воплощения, произошел такой конфуз?

Алексей ЕРОФЕЕВ

Фото Натальи ЧАЙКИ