Дмитрий Быков:

В каждом веке разыгрывается одна и та же драма

Не так давно известный московский писатель и журналист побывал в Петербурге, где представил свой новый роман о Булате Окуджаве. На встречах с Быковым залы неизменно были полны. Но корреспондент «ВП» Елена ЕЛАГИНА взяла экс-клюзивное интервью.

- Дима, ты только что презентовал у нас в Петербурге книгу об Окуджаве. До этого в той же серии ЖЗЛ был Пастернак. На очереди - Маяковский. По какому принципу отбираются имена?

- Пастернака предложило издательство. Окуджаву я давно люблю, в значительной степени состою из его цитат, исповедую внушенные им принципы и захотел, наконец, разобраться в феномене его магического влияния на совершенно разных людей. Что касается Маяковского, здесь налицо явная несправедливость, которую хочется исправить. Есть великий поэт, затравленный (и до сих пор травимый) стаей разнообразных шавок. Впрочем, среди его оппонентов были люди вполне одаренные, но даже они в нападках на него демонстрируют необъяснимую, завистливую, низкую мелочность - для меня книга Юрия Карабчиевского «Воскресение Маяковского» недалеко ушла от памфлета Шенгели «Маяковский во весь рост». В Маяке мне чрезвычайно дорого умение подставляться. Быть неправым, иногда демонстративно и заведомо. Нравится его умение вызывать ненависть - иногда он сознательно питается этим, сумел превратить ее в самоподзавод, хотя изначально, уверен, очень страдал. В общем, он для меня один из самых родных и незаслуженно оскорбляемых поэтов, я чувствую желание его отмыть от плевков, и, может, тут сказывается желание вернуть масштаб, задать, что ли, планку.

- В каком-то интервью ты говорил о «неформальных духовных лидерах поколения». Ты и в самом деле веришь в «поколение»? С единством людей определенного возраста во времени еще можно согласиться, но дальше начинаются совсем разные дела: поколение Ходорковского вовсе не то же, что поколение Цоя.

- Я верю и в поколение, и в его духовных лидеров, формальных или неформальных. У Цоя и Ходорковского гораздо больше общего, чем кажется, и, как знать, - если бы Ходорковский не слушал Цоя, вполне возможно, он демонстрировал бы куда меньшую стойкость впоследствии. Вообще мне представляется, что в России горизонтальные связи традиционно сильнее вертикальных - тому порукой «Одноклассники. Ру». С годами вдруг понимаешь, что объединяющие нас факторы куда более многочисленны и значимы, чем индивидуальные биографические особенности. Поначалу, особенно после школы, от этой общности тебя еще воротит, а лет в сорок понимаешь, что ты в огромной степени попросту состоишь из того, чем тебя тогда кормили. Лидеры поколения в моем понимании - те, кому посчастливилось вернее всего уловить его дух. В моей генерации это Пелевин, хоть он и старше на пять лет. Могу назвать, скажем, Тодоровского-младшего, отчасти Дмитрия Месхиева, Юлию Латынину, Сергея Лукьяненко. То есть это люди, по которым будут судить о ровесниках и современниках.

- Дима, у тебя своя теория развития российского общества - небезызвестный четырехтактный цикл. Так что же, и национальная идея при этом - полная утопия?

- Она не совсем моя, эта теория. Это приложение идей Тойнби к русской истории. Моя идея - скорее историческая типология: в каждом веке разыгрывается одна и та же драма, с неизменными ролями, на которые проходит кастинг. Кто-то его выдерживает, кто-то берет самоотвод. В этой драме есть реформатор, понимающий бессмысленность реформ и переходящий к тирании; есть беглый олигарх, есть реакционное боярство и т. д. - вполне очевидная схема, самовоспроизводящаяся в России не первый год. Очень может быть, что эта повторяемость и есть национальная идея - в отличие от разомкнутой христианской истории, у которой обязательно будет финал. Потом есть замечательная формула Льва Мочалова: наша национальная идея - это культура. Она и в цикле чувствует себя отлично.

- И вот всех нас накрыл тотальный мировой кризис. Понятно, что сами принципы современной экономики надо менять. Но об этом как бы никто не хочет думать. Все хотят реконструкции и возврата к старой модели, которая, увы, уже очевидно не работает. Твои прогнозы на будущее?

- Вот в этом я ничего не понимаю. Подозреваю только, что массовой безработицы не будет - будет массовая работа без зарплаты или с отсроченной зарплатой, как уже было в девяностые. Для русского человека, настоящего, а не фетиша, рисуемого патриотами, - институционализация важнее выгоды: важно быть при деле, а деньги - не главное. То есть без них нельзя, но они могут добываться вне работы. Не думаю, что для России страшен кризис. Мы вне кризиса никогда не жили. Он бывает только более или менее глубоким.