Перевернется ли Лев Николаевич...

По данным достоверного источника, самой раскупаемой книгой сегодня стал роман братьев Стругацких «Обитаемый остров». Информацию трудно проверить, но легко ей поверить: нет книжного магазина, в котором нельзя было бы найти эту замечательную книгу, разумеется, заново изданную и снабженную примечанием о только что вышедшем фильме Федора Бондарчука. Несколько лет назад точно так же сметали с прилавков «Идиота» Достоевского, потом его же «Преступление и наказание», потом — «Мастера и Маргариту»; сейчас повсюду лежит тоже новоизданный «Тарас Бульба». Совсем скоро в Петербурге состоится премьера нового фильма Сергея Соловьева «Анна Каренина». Пока неизвестно, выйдет ли фильм в широкий прокат; но если выйдет, то издательства непременно разразятся очередным тиражом.

Режиссер нам не обязан

Экранизации хороши и полезны  вот почему: пусть хоть гладкие и без озарений смастеренные кино- и телеварианты классических произведений наставят на путь истинный современных не-читателей.

Однако каждый носит в голове и в сердце СВОЮ книгу, но далеко не каждый готов согласиться с тем, что у режиссера, в конце концов, та же проблема. Во время просмотра трактовки обеих сторон, как правило, вступают в жесточайший конфликт, после чего зрители обрушивают на режиссера упреки в несоответствии оригиналу, а режиссер, как может, отбрыкивается со словами «я вам не обязан».

Нет, нам режиссер не обязан, а вот первоисточнику все же — да. Обязан отнестись по крайней мере с уважением — не имеет значения, роман Достоевского это или рассказ Виктории Токаревой. Уважение не означает скрупулезного отношения к деталям: можно и блондинку сделать брюнеткой, можно действие перенести из Саратова в Тверь или из настоящего в будущее. Но нельзя, например, взять историю великой любви, чтобы рассказать пошло и о пошлом, как сделал Баз Лурман в «Ромео+Джульетта».

Меж ними связи нет

Чтобы обезопасить себя, режиссеры идут на любые ухищрения. Те, которые либо не боятся критической атаки, либо просто не имеют других намерений, кроме как соприкоснуться с великим произведением, выбирают незатейливый путь прямой экранизации. В случае с «Гарри Поттером», киноверсии которого бережно повторяют коллизии книги, снятые с небывалым компьютерным размахом, это проходит вполне, поскольку, кроме картинки и собственно истории, там больше ничего и нету. К экранизации романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», выполненной в том же стиле, у тех, кто прежде прочел книгу, есть много вопросов, так как простой пересказ удовлетворить их уже, увы, не может.

Но любимейший режиссерский трюк — создание картины «по мотивам». Большинству режиссеров кажется, что заветная строчка в титрах дает им полную свободу, результат которой таков, что уже непонятно, что связывает его с первоисточником. Такова участь повести Уильяма Сарояна «The laughing matter», взятой за основу фильма Андрея Звягинцева «Изгнание»; в этом упрекают почти всех экранизаторов творений братьев Стругацких.

«Роман-то дрянцо!»

Есть анекдот о том, как после премьеры «Войны и мира» в 1968-м к Сергею Бондарчуку подошел один авторитетный критик и говорит:

— Ах, дорогой Сергей Федорович! Какой прекрасный фильм вы сняли! Какие сцены! Какие краски! И как вы при этом умудрились показать, что роман-то — дрянцо?!

«Дрянцо», однако, наиболее популярно среди интерпретаторов классики — роман Толстого был экранизирован несколько раз: есть знаменитый фильм 1956 года, снятый знаменитым Кингом Видором с Одри Хепберн, Генри Фондой и Мелом Феррером в главных ролях, есть телевизионный сериал 1970-го с Энтони Хопкинсом, есть фильм Бондарчука, родившийся в полемике советского кинематографа с безыдейной американской «поделкой».  Михаил Булгаков и его «Мастер и Маргарита» тоже появились на экране не вчера: помимо многострадального опуса Юрия Кары, который мы, вероятно, так и не увидим, за роман брался Анджей Вайда в 1971-м («Пилат и другие»), а годом позже роман экранизировал (кошмарно!) югослав Александр Петрович.

Не так страшен Кинг, как его снимают

При этом ни Льву Николаевичу, ни Михаилу Афанасьевичу никогда не сравняться со Стивеном Кингом, абсолютным рекордсменом по части экранизаций. В списке абсолютных удач — фильм Стэнли Кубрика «Сияние» (1980) — о сошедшем с ума писателе, которого сыграл Джек Николсон (фильм занял 9-е место в рейтинге самых страшных фильмов всех времен); триллер Брайана де Пальмы «Кэрри» (1976) — о девочке с паранормальными способностями, «Мертвая зона» Дэвида Кроненберга, где Кристофер Уокен сыграл одну из лучших своих ролей — школьного учителя, после автокатастрофы открывшего в себе дар предвидения, «Долорес Клейборн» Тэйлора Хэкфорда (психологический триллер о том, как тонка грань между обычным человеком и убийцей); и два фильма Фрэнка Дэрабонта — «Зеленая миля» и «Побег из Шоушенка». При этом, конечно, режиссеры всегда помнят, что имя Кинга авось да вынесет их детище на поверхность.

Что в имени тебе его

Имя звезды — актера, режиссера — обратно может вынести к нам, читателям, того писателя, который до этого времени находился вне поля нашего зрения. Замечательный роман Бернхарда Шлинка «Чтец», несколько лет назад гремевший в Европе, хоть и был выпущен в России, пылился на полках двух-трех магазинов — до тех пор, пока Стивен Долдри не снял по нему фильм, а Кейт Уинслет, сыгравшая в нем главную роль, не получила «Оскара». Тому же режиссеру стоит сказать спасибо за популяризацию имени британца Майкла Каннингема — шесть лет назад Долдри экранизировал его роман «Часы», где было без счета голливудских звезд, и без «Оскара» тоже не обошлось — тогда его дали Николь Кидман.

Но если Каннингем и Шлинк хоть немного знакомы российскому читателю, то Ричард Йейтс «въехал» в российскую литдействительность исключительно на именах все той же Кейт Уинслет и Леонардо ДиКаприо: не самый удачный фильм «Дорога перемен» открыл нового, пусть не самого великого, но весьма популярного автора; и теперь уже вышел в свет другой его роман.

То есть экранизация — не всегда зло. А если даже и обернулась злом для автора, мы, зрители, всегда можем извлечь из этого свою пользу.

Инга БЕРГМАН