Фронтовая нота

(Продолжение. Начало в номере за 5 мая)

Если мать тебе дорога...
Если дорог тебе твой дом,
Где ты русским рожденный был
Под бревенчатым потолком,
Где ты, в люльке качаясь, плыл,
Если мать тебе дорога,
Ее высохшая грудь,
Где давно уже нет молока, -
Только можно щекою прильнуть, -
Так убей же хоть одного,
Так убей же его скорей,
Сколько раз ты увидишь его,
Столько раз ты его убей!

Строки стихов падали, как тяжелые капли, переполнившие чашу человеческого терпения. Аркадий читал их негромко, глуховатым, простуженным голосом, но с огромной внутренней силой.

Мы сидели на корточках в углу блиндажа, тесно прижавшись к осыпающейся и шуршащей песком стене в ожидании своего выхода «на сцену». Три гильзы от снарядов, поставленные на ящики из-под патронов и превращенные в осветительную рампу, вырывали из темноты лица бойцов. Красноватые блики ложились на плотно сжатые губы, на руки, сжимавшие автоматы.

Сегодня были отбиты три вражеские атаки...

Но на войне не только воевали. На войне вспоминали мирные дни, продолжали любить, мечтать. И ниточками, протянувшимися к далеким любимым, к родным, мечтой о светлом будущем и призывом к борьбе до полной победы были стихи и песни. Мы, участники небольшой агитбригады, прекрасно знали, как нужны они бойцам в короткие минуты отдыха.

«Артисты»... Только один Аркадий до войны был студентом театрального училища, а остальные - любители. Мы не были отдельным подразделением. Среди нас были связисты, разведчики, саперы, санинструкторы. Когда начинались бои, наступления, каждый из нас занимал свое место в строю и выполнял свой долг защитника Родины. На груди участников были боевые ордена и медали. География участников ансамбля была обширна: душа нашего коллектива - баянист Саша Кузнецов и Виктор Филатов были москвичами, Николай Шрамко и Саша Кремешный - с Украины, Гриша Плиев - из Дагестана, Иван Тужилкин - из Узбекистана, я - из Воронежа. Но все мы были единым спаянным коллективом, стремившимся хоть немного облегчить бойцам тяжесть фронтовых будней...

«В землянке»

Пожалуй, это была самая любимая и известная песня как на фронте, так и в тылу того времени. Автор этих слов Алексей Сурков и не предполагал, что строки из его письма к жене станут песней. А писал он их действительно в землянке в белоснежных полях под Москвой в конце ноября 1941-го. Но однажды, проездом в столицу, к нему заехал композитор Константин Листов. Он попросил Суркова поискать для него что-нибудь песенное. И Сурков показал ему стихи из письма к жене.

Стихи захватили Листова своей лиричностью и искренностью. Через неделю песня была готова.

...Однажды в холодный пасмурный вечер все, кто не был в наряде, собрались в тесной землянке около наскоро сложенной из обломков кирпичей печурки, где потрескивали щепки от разбитой избы. Виктор Филатов взял гитару и стал не очень уверенно подбирать аккорды. А потом тихо запел: «Бьется в тесной печурке огонь...» Все бойцы повернулись или придвинулись к игравшему. Он неуверенно владел инструментом, путал аккорды, сбивался, но продолжал петь. И как-то все друг за другом начали подпевать Виктору. Пели очень тихо, устремив взгляд куда-то в пространство. Я сидела рядом, но не присоединялась к поющим. Я чувствовала, что каждый из них сейчас мысленно где-то там, далеко, где остался родной дом, любимые, родные. И у всех была одна мечта - о скорой Победе, о встречах. И всем было тепло не от крошечной печурки, а от мечты. И я всем сердцем была с ними...

Ирина ЯВОРСКАЯ, ответственный секретарь городского комитета ветеранов войны и Вооруженных Сил Санкт-Петербурга и Ленинградской области

(Продолжение следует)