Венесуэльца все же увековечат

Какое отношение Франсиско де Миранда имеет к Петербургу?

В марте этого года в «Вечернем Петербурге» была опубликована моя статья о памятниках и мемориальных досках, установка которых намечена на этот год.

В ней я выражал сомнение в отношении некоторых персонажей, причастность которых к Петербургу не очень очевидна. Ведь всем памятно празднование трехсотлетия Петербурга, когда город задаривали подарками, в том числе и скульптурами, изображавшими  личностей, не имевших к нашему городу никакого отношения. Так, на Московском проспекте установили бюст франкоязычного поэта из Канады Эмиля Нелигана. Если кто читал его стихи в переводе на русский язык или хотя бы знает о его отношении к Петербургу, пусть откликнется. Признаюсь, до сих пор я таких людей не встречал.

В мартовской публикации в этом контексте и с намеком на политическую подоплеку я упомянул имя одного из претендентов на увековечение. На следующий день в редакции раздался звонок, и вскоре со мной связался председатель правления Общества русско-венесуэльской дружбы и делового сотрудничества Александр Никольский.

И вот я сижу в офисе образованной в сентябре 2007 года региональной общественной организации, которая и выступила инициатором установки мемориальной доски одному из руководителей борьбы за независимость Венесуэлы. Его имя - Франсиско де Миранда.

Историки называют его предтечей латиноамериканской независимости. В 1810 году Миранда возглавил борьбу с испанцами, и в июле 1811 года Венесуэла стала первой в Америке парламентской страной.

Имя Миранды, как победоносного генерала Французской революции, высечено на Триумфальной арке в Париже. В 1896 году в Пантеоне героев в Каракасе - столице Венесуэлы - соорудили символическую гробницу в его честь: «Предтече - от благодарного отечества». Памятники ему стоят в Венесуэле, на Кубе, в США и во всех столицах бывших испанских колоний, ставших независимыми государствами во многом  благодаря «предтече» - Франсиско де Миранде.

Все это хорошо, но имел ли этот человек отношение к Петербургу? Оказывается, имел.

- Впервые он появился в России в 1786 году. В Херсоне он поселился у губернатора князя Вяземского, - рассказывает  Александр Никольский. -  У Вяземского Миранду познакомили с Александром Васильевичем Суворовым, о котором он был много наслышан, а затем Миранда познакомился с Потемкиным, который принял путешественника с подчеркнутым уважением и радушием. Потемкин, как настоящий дипломат, преследовал  одну цель - получить достоверные сведения об испанских колониях, на границе с которыми Россия уже имела определенные намерения. Миранде оказывали необычайные для его ранга и положения знаки внимания. Он путешествовал вместе с Потемкиным в его карете, участвовал в войсковых смотрах,  бывал на всех приемах и церемониях.

В том же году он прибыл в Петербург и был представлен Екатерине II. В российской столице на него надели мундир полковника Екатеринославского полка. Это было сделано, говоря современным языком, ради политкорректности, чтобы не раздражать испанские власти.

А конфликты могли быть. Поверенный в делах «гишпанского короля» просил русскую императрицу выслать из России латиноамериканца, откровенно ненавидевшего Испанию, «яко вредного королю человека», на что мудрая Екатерина ответствовала следующими словами: «Как Мадрит от Петербурга находится в неблизком расстоянии, то ее Императорское величество не уповает, чтоб граф Миранда мог в таком случае быть его величеству королю гишпанскому опасен» (орфография сохранена).

Как бы то ни было, но Миранда вошел в высший офицерский состав русской армии в тот период, когда Россия имела в бассейне Тихого океана интересы, отличные от интересов Испании.

Ну а жил Франсиско де Миранда на Большой Морской, в доме, принадлежавшем в ту пору генералу Василию Ивановичу Левашову. Ныне это дом № 52 - всем известный Дом архитектора.

В общем, имя венесуэльца в скором времени узнают многие петербуржцы. В центре города, на фасаде Дома архитектора появится мемориальная доска, посвященная этому человеку. Все согласования на этот счет получены.

Но помимо доски  в Обществе русско-венесуэльской дружбы и делового сотрудничества говорят и об установке бюста Миранды. Здесь прекрасно понимают, что у Дома архитектора его поставить невозможно. Да и не нужно, поскольку центр и так насыщен памятниками и бюстами. Сейчас рассматриваются различные варианты. К примеру, Северная площадь - на пересечении Гражданского и Северного проспектов в Калининском районе и Тележный переулок - у Конной улицы в Центральном районе. Второе место хоть и в центре, но в бывшей Рождественской части памятников не густо.

В Тележном переулке бюст должен смотреться. На Северной площади бюст потеряется, речь может идти только о памятнике. Возможно, местом для установки бюста будет выбран небольшой безымянный сквер.

Пока идет поиск наиболее подходящего места.

Президент «Маркетинг-клуба» член инициативной группы Общества русско-венесуэльской дружбы Виктор Харченко говорит, что Миранду должен лепить наш ваятель.

Что касается образца, с которого можно делать скульптурный портрет венесуэльца, за него возьмут памятник Миранде, установленный в 1977 году в Каракасе; автором памятника был Лоренцо Гонсалес.

Алексей ЕРОФЕЕВ

Фото Натальи ЧАЙКИ

P. S. И все-таки не оставляет чувство сомнения. Появится мемориальная доска на доме, в котором жил Миранда, - хорошо. Но следует ли спешить с установкой бюста? Ведь, с одной стороны, в городе регулярно по инициативе различных организаций появляются памятники, которые затем вызывают споры общественности. С другой - наоборот, не появляются памятники выдающимся деятелям отечественной истории и культуры.

А что думаете вы, уважаемые читатели, по этому поводу?