КС вернул журналистку, сбежавшую в Париж

В Петербурге прошло первое заседание Конституционного суда

В новых стенах судьи рассмотрели жалобу главы фонда «Образованные медиа» журналистки Мананы Асламазян. Ее обвиняли в контрабанде - за ввоз на территорию страны незадекларированной валюты. Асламазян и ее адвокаты просили проверить на соответствие Конституции статью Уголовного кодекса, предусматривающую ответственность за контрабанду.

Петербург праздновал День города, все дороги к Конституционному суду были перекрыты, поэтому на первое заседание КС многие журналисты прибыли с опозданием.

Но всех впускали; тех, кто не попал в зал суда, размещали в специальных комнатах, где на экранах транслировалось выступление судей.

Где лимит дозволенного?

Уголовное дело по обвинению в контрабанде руководителя фонда «Образованные медиа» было возбуждено линейным отделом внутренних дел аэропорта Шереметьево в январе прошлого года. По данным следствия, госпожа Асламазян, возвращаясь из частной поездки в Париж, при прохождении таможенной зоны в аэропорту не задекларировала в установленном порядке 9,5 тысячи евро. Журналистка объяснила, что допустила оплошность: не учла разницу курсов доллара и евро (допускается неоформленный ввоз суммы, эквивалентной 250 тысячам рублей). С нее была взята подписка о невыезде, но, несмотря на это, она покинула Москву. Ее объявили в международный розыск.

Оглашала решение по делу Мананы Асламазян судья Людмила Жаркова. В своей речи она предельно доходчиво разъяснила, в чем в данном случае заключается несоответствие закону. Согласно российскому законодательству на январь 2007 года гражданин имел право ввоза в страну без оформления не более 10 тысяч долларов, если сумма больше - необходимо внести ее в декларацию. Госпожа Асламазян этого не сделала. За подобное правонарушение в России установлена как административная, так и уголовная ответственность, но последняя - только в случаях недекларированного ввоза валюты в крупном размере.

Крупный размер контрабанды, который вменяли в вину госпоже Асламазян, исчислялся со всей суммы ввезенной валюты, а не с той суммы, на которую были превышены разрешенные к ввозу без декларирования 10 тысяч долларов.

Конституционный суд указал, что крупным может считаться размер, существенно превышающий разрешенную сумму. По словам судьи, вводя уголовную ответственность за контрабанду валюты, федеральный законодатель обязан был сформулировать норму таким образом, чтобы при признании размера недекларированной валюты крупным из всей ввозимой суммы была исключена та ее часть, которая разрешена к ввозу без декларирования.

На основании этого судьи Конституционного суда признали неконституционным положение части 1 статьи 188 УК РФ и указали в своем решении, что сам факт ввоза валюты не рассматривается в действующем законодательстве как посягательство на интересы страны в сфере экономики. При этом противоправный характер недекларируемый ввоз валюты приобретает, лишь когда сумма превышает установленный законом лимит.

Теперь получается, что контрабандой должно считаться двукратное превышение максимально предусмотренной суммы. То есть 10 тысяч долларов декларировать не надо, и 15 тысяч тоже еще не считаются контрабандой. Поэтому суд постановил, что дело в отношении Мананы Асламазян должно быть прекращено.

Как вчера стало известно, журналистка, скрывавшаяся до последнего времени в Париже, узнав о решении КС, заявила о желании немедленно вернуться в Россию.

Адвокат журналистки пообещал, что уже сегодня, сразу по возвращении в Москву, подаст соответствующее ходатайство, и «хотят этого следователи или нет, но уголовное дело должно быть прекращено, так как решение Конституционного суда не подлежит обжалованию, а подлежит незамедлительному исполнению».

Частный вертолет или вещдок?

После того как суд огласил решение по жалобе Мананы Асламазян, в Большом зале началось слушание дела по жалобе владельца вертолета Владимира Костылева.

Точнее, бывшего владельца.

Три года назад Костылев купил себе вертолет «BELL-407», машина прошла полное таможенное оформление, все сделки по купле-продаже заключались в России. Но спустя год Московско-Смоленская транспортная прокуратура возбудила уголовное дело по фактам контрабанды вертолетов марки «BELL-407». Летательный аппарат, купленный Костылевым, признали вещественным доказательством (несмотря на то что в уголовном деле по контрабанде он никак не фигурировал), отобрали, продали с торгов, а вырученные деньги осели на счетах транспортной прокуратуры. Владимир Костылев пожаловался в Конституционный суд. Он считает, что как-то неконституционно лишать человека его имущества - в ч. 3 ст. 35 Конституции России написано, что «никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда, принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения». Транспортная прокуратура в свою очередь закон, казалось бы,  нарушать не собиралась: в ч. 2 ст. 82 УПК РФ (хранение вещественных доказательств) сказано, что если вещдок - предмет громоздкий и хранить его сложно, то он продается, а деньги поступают на счет того органа, который выписал постановление об изъятии.

Все бы ничего, только вот господин Костылев компенсацию за продажу своего вертолета не получил, на что и обиделся...

Слушания по делу продолжатся.

Инесса КУЗНЕЦОВА

Между тем

В Конституционном суде еще не до конца налажена работа обслуживающего персонала. С начала недели к зданию тянутся вереницы людей, желающих получить здесь работу. Многие кабинеты до сих пор пустуют: набирают юристов, экономистов и весь технический персонал. Полный комплект, говорят, только уборщиц, что и неудивительно: за четырехчасовой рабочий день в Конституционном суде они будут получать около девяти тысяч рублей в месяц.

А вот у судей возникли чисто бытовые проблемы: говорят, что в доме, который построен специально для сотрудников аппарата Конституционного суда, - сыро, холодно, бывают перебои с водой и не работает лифт.