Александр Сокуров: Пусть каждый живет своими ощущениями
Накануне премьеры «Фауста» в Петербурге режиссер фильма ответил на вопросы «Вечёрки»
26 января в Большом зале Филармонии состоится премьерный показ уже успевшего стать легендарным фильма Александра Сокурова «Фауст», взявшего главный приз Венецианского кинофестиваля — «Золотого льва». На следующий день фильм будет показан в Москве.
Как говорится, наконец-то Россия увидит то, о чем давно говорит вся Европа: чего только стоят отзывы критиков об этом фильме, называющих его чуть ли не откровением современного кинематографа! Итак, в преддверии столь важного события, но аккуратно, стараясь не испортить интригу, корреспондент «Вечернего Петербурга» Алексей Блахнов побеседовал с Александром Николаевичем о премьере, будущем и политике.
Наконец-то увенчанного в Венеции «Фауста» увидят и петербуржцы. Фото: Натальи ЧАЙКИ
— Грядет премьера вашего фильма «Фауст», что нас ожидает?
— Важным моментом премьеры в Питере является место, где она проходит: если мне не изменяет память, то впервые в истории нашего города кино будет демонстрироваться в Филармонии! Если же этого для кого-то недостаточно, то мне останется только пожать плечами — денег выделено не так много, чтобы задумываться еще о чем-то. На данный момент мы занимаемся подготовкой и проверкой оборудования — ведь зал не предназначен для таких проектов.
— Будет ли все-таки широкий прокат картины?
— Да, картина должна выйти в феврале, и после московской премьеры она прокатится по Центральной России, побывает в Сибири. Во всяком случае мы искренне надеемся на то, что ничего не сорвется.
— На какого зрителя рассчитан «Фауст»?
— У вас есть всего лишь один шанс получить ответ на этот вопрос: прийти и посмотреть фильм, и уже после этого решать — для вас он или нет! Подумайте сами, какое право я имею решать за кого-то? Пусть каждый посмотревший живет своими ощущениями, я ничего не хочу навязывать.
— Есть ли у вас новые планы или возьмете тайм-аут после работы над «Фаустом»?
— Планы есть, и более того, мы уже начали работать над их претворением в жизнь. Планируется новая картина, на этот раз документальная, и мы занимаемся сбором средств на работу над ней. С финансированием уже определились — оно будет франко-германским. Тематика — Вторая мировая, места съемок — Берлин, Париж… Более не хочется раскрывать секрета.
— Сменилось руководство комитета по культуре. Хоть и произошло это недавно, есть ли у вас уже какие-то соображения по этому поводу?
— Есть. И резко отрицательные. Человек, согласившись занять этот пост, совершил явную ошибку, и лучшее, что он может сделать на этом месте, — самостоятельно подать в отставку. Любому деятелю культуры видно абсолютное несоответствие этой персоны занимаемой на данный момент должности.
— Вы являетесь известным градозащитником. В каком состоянии эта сторона вашей деятельности? Власть в городе хоть и сменилась, но дома как сносили, так и сносят…
— Все замерло. Очередная встреча с губернатором в конце декабря не состоялась, видимо исходя из политической ситуации в стране, и сейчас очень сложно делать прогнозы о том, как будут складываться наши отношения. Стоит понять, что мы находимся далеко не в равном положении с чиновниками: с ними постоянно требуется искать контакта — у них же есть телефоны, которые можно не брать, у них есть помощники, которые умеют хамски гаркать «занят!». Чиновничье дело — оно неповоротливое, и затормаживание любого процесса для них норма. Общие кадровые проблемы сего аппарата мешают решать более существенные вопросы. Сменилась верхушка, но люди, с которыми мы боролись в Смольном, остались на своих местах, они никуда не делись. И вдобавок ко всему в городе стало больше политики, больше — во всем, и напряжение ощущается на каждом углу.
— Уж если разговор зашел о политической ситуации, как вы относитесь к митингам, имевшим место и в Питере, и в Москве?
— Граждане говорили о том, что их волнует, и я полностью их поддерживаю. Подчас мне кажется, что они, да и все мы, более озабочены ситуацией в стране, чем наше руководство. К сожалению, события развиваются по сценарию общегражданского обострения. И это печалит.
