«Ассоль работает душой»

С 11 по 27 апреля в Мюзик-холле состоятся премьерные спектакли мюзикла Максима Дунаевского «Алые паруса»

Поставленный уже в 18 городах России различными режиссерами и отмеченный премиями «Золотая маска» и «Музыкальное сердце театра», мюзикл продолжает успешное шествие по стране. Зрителей ожидают феерические звук и свет, а также невероятные декорации, представляющие собой десятиметровую трансформирующуюся конструкцию, превращающуюся то в морской причал, то в улицы города.

Ассоль и Грэй: мечта стала реальностью!

В предвкушении яркого зрелища «Вечёрка» поспешила на встречу с Максимом Дунаевским, чтобы разузнать о его детище побольше.

— Расскажите, как вам пришла идея перенести книгу Грина на сцену?
— Скажу честно, я не знаю, что вам рассказывать, так как для меня лично «Алые паруса» существуют давно. История создания мюзикла взяла начало лет пять назад. Меня часто спрашивают, что толкнуло на написание этого материала — история ли Ассоли, идея ли мечты, но все вышло несколько иначе — свое дело сделал случай: я увидел очень талантливую четырнадцатилетнюю девочку и сказал ее папе, что для нее можно сделать проект. Отец спросил, что можно придумать, и я навскидку предложил «Алые паруса». Однажды театральный режиссер Нина Чусова, поставившая спектакль в Новосибирске, тоже спросила меня о рождении идеи, порождающей огромные очереди за билетами и притом в большинстве своем состоящие из молодежи. Просто обратите внимание: на мюзиклы ведь ходят люди среднего возраста, молодежь любит несколько другие вещи, а тут валит валом, и даже школьники идут!

И я ей честно ответил, что все это было полной случайностью, без каких-либо сложных расчетов менеджеров и прозрений. Внезапно тема сбывающейся мечты зрителю безумно понравилась, вот и все.

— Говорят, вы не читали произведения Александра Грина...
— Признаюсь, я и «Трех мушкетеров» написал, не читая книги, честное слово! В детстве и юности меня интересовала совершенно другая литература, и на самом деле факт того, что я не читал ни «Трех мушкетеров», ни «Графиню Монсоро», ни того же Грина, никоим образом на мне не отражается. Мне просто нравится сама идея и то, что можно с этой идеей сделать: как воплотить на сцене и в музыке, есть ли повод для создания хитов, как это все могут исполнить артисты, — вот вопросы, которые меня занимают в первую очередь, а сама литература, как таковая, — всего лишь повод, и больше ничего.

— Будет ли петербургская версия мюзикла как-то отличаться от всех других его «реинкарнаций»?
— Мне кажется, что принципиальным будет то, что история стала более театральной, более изобретательной, она практически ушла от литературного первоисточника, образы уже другие. Хотя, несомненно, ключевая идея произведения Грина никуда не делась: мечтай-мечтай — и, может быть… Мы же говорим, что для претворения мечты в жизнь нужно что-то делать. В то время как точка зрения Грина, отразившаяся в книге, — очень русская: этакий Емеля на печи — сиди, мечтай, и все тебе свалится с неба. В нашем же спектакле герои очень серьезно и много работают над тем, чтобы мечта стала реальностью. В итоге мы имеем более серьезное, современное прочтение произведения, потому что в сегодняшнем мире, ничего не делая, чего-либо добиться невозможно.

— Как же в вашей версии над своей мечтой работает Ассоль?
— Работает она душевно! Дело в том что спектакль мы сделали довольно жестким: у нас героиня теряет свою мечту, практически отказывается от нее, убеждая себя в том, что это абсолютно никому не нужно, и ей в том числе. Она разочаровывается в жизни и практически опускается на самое дно. В этом отражается моя жизненная идея: на дно опуститься не так страшно — страшно на нем остаться, от него нужно оттолкнуться двумя ногами и всплыть на поверхность.

— По-вашему, в милую сказку необходимо добавлять этот нерв?
— Опыт современной драматургии показывает, что отсутствие в постановке острых углов абсолютно неверно: публику ведь нужно заставить плакать и смеяться, без жестких моментов сегодня будет холодно сидеть, слушать. Может, и музыка им покажется приятной, и игра актеров достойной, но этого мало.

— Участвуете ли в кастингах?
— Да, я в них участвую, но не допускаю, чтобы решающее слово оставалось за мной — принимают решение музыкальный и художественный руководители, а также режиссер, то есть те люди, которым и предстоит работать с этими актерами.

— Может, вас вдохновляют еще какие-нибудь произведения классической литературы на создание нового проекта?
— Представьте себе, я пишу сейчас оперу. Но эта опера не классического толка, она скорее рассчитана для исполнения на сцене актерами. Да, и представьте себе, это «Шинель» Гоголя. 

— Можно ли сказать, что мюзикл прижился в России, а то и стал пользоваться популярностью?
— К сожалению, до популярности мюзиклу у нас очень далеко. Популярен он в Европе, и уж тем более в Америке. Но можно сказать: что-то потеплело в сердцах россиян по отношению к мюзиклу, и Петербург, кстати, точно не исключение, а это не может не радовать, ведь петербуржцы очень осторожны в отношении всех новых явлений.

Но если уж в Петербурге мюзикл «прошел», значит, дело сдвинулось с мертвой точки.

Зрителей ждет великолепное зрелище.