Будущее уже здесь, а трубка Белла все еще работает

Зато банальное выключение электроэнергии в ХХI веке оставит город без связи

Возможность, набрав номер, связаться практически с любой частью света, дарит человеку потрясающую свободу. С чего все началось? Побывав в Музее связи на открытии выставки «От трубки Белла к трубке мира», корреспондент «Вечернего Петербурга» Алексей Блахнов совершил путешествие через все этапы развития телефонии и успел даже слегка разочароваться в будущем, которое уже наступило. 

Не говорите ухом, не слушайте ртом!

На моей ладони — современный мобильник, в нем чего только нет: и камера, и диктофон, и календарь… И ко всему прочему эта штука еще и оправдывает свое название — звони хоть в Монако, чтобы узнать, кто лидирует на десятом круге Гран-при. Из-за стекла же музейной витрины на меня смотрит монстр, более похожий на прикроватную тумбочку или бюро. таинственно сияя хромом и медью, он завораживает отражениями в полированных поверхностях корпуса из красного дерева. Этот предок телефонного аппарата уже снабжен и микрофоном, и динамиком, и гальваническим элементом стационарного питания — да, в то время аппараты не запитывались централизованно от станции. Несколько левее — брошюры образца 1878 года, на титульном листе название: «Общепонятное изложение сути телефона». Всего-навсего два года прошло с получения Беллом патента на его трубку, а уже издавалось учебное пособие. Прогресс шагал по планете. Вот и я решил вкусить его плоды в духе конца XIX века: в руке деревянная штука, по форме напоминающая клаксон. Она одна: исполняет роль и микрофона, и динамика. 

Татьяна Васильева, заведующая экспозиционным отделом, используя этот работающий макет первого телефона, стоит за прозрачной пластиковой панелью, держит деревянный раструб у уха. Подношу трубку ко рту и изрекаю: 

— Здравствуйте, Татьяна! Расскажите, пожалуйста, об устройстве этого чудесного приспособления!

И далее, затаив дыхание, пытаюсь расслышать ответ из крохотного динамика, притаившегося в деревяшке. Откуда-то издалека долетают обрывки фраз. Все равно что попросить кого-нибудь почитать вам вслух «Войну и мир» на одной из трибун СКК, а самому находиться на противоположном конце: при условии абсолютной тишины вокруг есть шанс услышать, что кто-то где-то что-то шепчет. Только в нашем случае я могу убрать от головы хоть и революционный для своего времени, но все же допотопный прибор и понять, что слышу Татьяну без него намного лучше. Виновато улыбаясь, я объясняю своему гиду, что изобретение Белла меня как-то не поразило: мол, испорчен прогрессом. 

— Вообще я рассказывала вам, что эти трубки соединялись одним проводом и между ними не было никакого коммутатора: то есть если вы хотели бы звонить трем разным людям, то вам пришлось бы иметь три разных аппарата! — улыбается Татьяна. — Кстати, во времена трубки Белла родился лозунг «Не говорите ухом, не слушайте ртом!». И как его продолжение до сих пор в народе живет фраза «Каким местом ты слушал?».

Есть предел совершенству

— Кстати, относительно прогресса, — решаю я продолжить тему, — как вам кажется, есть ли предел телефонному совершенству? 

— Есть, и мне кажется, что он в какой-то степени уже настал! Возможно, некоторые мои коллеги со мной не согласятся, но переход стационарной телефонии на оптоволокно удручает!

Утвердительно киваю. 

— Вот, значит, вас уже перевели. С одной стороны, вся эта система удобна в плане поставки абонентам таких услуг, как быстрый Интернет и цифровое телевидение. Но с другой стороны, учитывая, что все это дело работает от сети, ясно, что в случае прекращения подачи электроэнергии вы останетесь без связи, — подытоживает моя собеседница. — А ведь раньше, как мы все отлично помним, несмотря на отключение света во всем доме, сняв трубку, вы могли услышать успокоительный гудок и связаться с любыми службами или просто позвонить друзьям. Так что, как мне кажется, в какой-то степени мы в гонке за функциональностью проигрываем в надежности. 

Незамужние барышни остались не у дел

За подтверждением слов Татьяны Васильевой далеко идти не приходится. В соседнем зале находятся четыре автоматические телефонные станции, притом работающие: представлены все поколения, от механической, образца 1930-х годов, приводимой в движение электромоторами, до современной цифровой. Три щелкающих и грохочущих монстра и один ящик, не больше обычной микроволновой печи, загадочно мигающий огоньками. Кстати, к ним всем подведены телефоны, с одного на другой можно позвонить, наблюдая (благодаря отсутствию защитных кожухов) весь процесс набора номера. Молчит только массивный, красного дерева, коммутатор: последний в своем роде, снятый с линии в 1955 году, он бесполезен без телефонисток, вручную соединявших абонентов. С повальным внедрением автоматики «барышни» остались не у дел, канули в прошлое нормативы приема на работу: размах рук метр пятьдесят четыре, позволяющий охватить три пульта с ключами, обязательный акцент «под иностранца», считавшийся знаком высокого качества обслуживания, и запрет на замужество — ведь ничто не должно было отвлекать телефонистку от работы.

Точно знаю, солнце будет!

Подводит черту история сотовой связи, отраженная в соседнем зале: крупногабаритные чемоданообразные устройства стремительно эволюционировали, съежившись в итоге до размеров той штуки, что лежит в моем кармане. 

На меня накатывает ностальгия. Я снимаю с рычага трубку аппарата, подключенного к автоматической станции 1930-х годов, набираю короткий номер. Шкаф перед моим лицом щелкает, я задумчиво слежу за работой его механизмов. Рядом звонит телефон. Подходит какой-то парень, берет трубку.

— Привет, — говорю я. 

— Привет, — отвечает он.

— Как погода? 

— Да дождь опять. Но говорят, что скоро будет тепло…

— Хорошо бы. На автодроме гонки.

— Точно знаю, солнце будет!

Смеясь, даем отбой. Кстати, «случайный абонент» ошибся: в тот день было жутко холодно, но я почему-то на него не обижаюсь.

Фото автора и Натальи ЧАЙКИ

В Мой Мир

Опубликовать