Быть живым, живым и только…

Галерея «Сарай» до 18 декабря приглашает на выставку Анатолия Заславского и Виталия Черешни «Жив стих»

Вообще-то поначалу выставка называлась «Живая стихия», а потом каждое слово решили подсократить — не ради экономии места, как можно подумать, а ради большей многозначности. «Жив стих» можно расшифровать не только как «живая стихия», но и как «живопись и стихи», а это как раз то, что мы на выставке и видим: соединение живописи Анатолия Заславского и стихов Виталия Черешни. Рядом с каждой картиной — текст стихотворения, причем написанный от руки самим автором, то есть Черешней. При восприятии стихотворения, считает поэт, важен и самый его вид: «Многое дается при первом взгляде на расположение строф, их насыщенность, длину строк. Я здесь не имею в виду так называемую фигуративную поэзию, все эти кресты, треугольники и спирали из слов, которые только огрубляют этот принцип, доводят его до явной геометрической подсказки или ловкого фокуса. Нет, просто сама «фигура» стихотворения о многом говорит». Замысел выставки сначала тоже был совсем другой: художник и поэт давно дружат, и у Заславского скопилось много портретов Черешни, но, вдруг представив, что это будет, Черешня испытал приступ, как он сам говорит, «портретной клаустрофобии». Поэтому из его портретов остался только один (о нем позже), а остальные картины — пейзажи, жанровые зарисовки, портрет супруги Анатолия Заславского. За исключением стихотворения «Бильярд», стихи написаны не по мотивам картин, а просто так — тем больше удивляет созвучность поэзии и живописи, почти буквальная и точно — стилистическая. Хотя сам Анатолий Заславский говорит, что поэзия и живопись — «два разных языка, которые отвергают друг друга». Можно добавить — отвергая, всё же дополняют: изобразить средствами живописи полноводную Неву — все равно что сказать «город по пояс в воде»…

Каждая картина сочетается с одним стихотворением, и только одна — с двумя: это тройной портрет, на котором Виталий Черешня изображен с друзьями-поэтами Владимиром Гандельсманом (живущим и здравствующим) и Львом Дановским (ныне, к сожалению, покойным). Этот тройной портрет обрамлен двумя стихотворениями: одно посвящено Гандельсману, другое — Дановскому.

На церемонии открытия Виталий Черешня, отдавая должное живописи Заславского, сказал: «Чем красивее выставка, тем хуже для стихов — зачем их читать, если и так красиво?» На что Заславский возразил: «Было бы некрасиво, тогда бы точно читать не хотелось».