Диана Вишнёва: Ты сама это выбрала, ты так хочешь жить

Корреспондент «ВП» Федор Дубшан побеседовал со звездой Мариинского театра о движении, лжи и правде, о «Черном лебеде» Аронофски и «Бриллиантах» Рустама Хамдамова

Дианой балерину назвала мама: ей хотелось дать дочке интернациональное имя. Фото: Фото Натальи ЧАЙКИ

Веер, бутылка воды, иконка и плюшевый мишка
В Санкт-Петербургском музее театрального и музыкального искусства (на площади Островского, 6) открылась выставка с названием, звучащим как манифест: «Движение никогда не лжет». Выставка посвящена балерине, народной артистке России и приме Мариинского театра Диане Вишнёвой, точнее — 15-летию ее творческой деятельности.

Движение не лжет — это, видимо, про балерину. Но и сама выставка — тоже подвижная, вернее, интерактивная. На экранах танцует Диана Вишнёва, коллеги и соратники говорят какие-то теплые слова в адрес виновницы торжества. По фотографиям на стенах, по блестящим театральным костюмам мерцают блики осветительных приборов. Подсвечена каким-то призрачным светом коллекция призов примы (в центре — «Золотая маска»). «Реконструированный» туалетный столик балерины с веером, бутылкой воды, иконкой и игрушечным мишкой кажется чем-то вечным. Похоже на сокровищницу неизвестного народа. Кажется, на саму балерину выставка произвела сильное впечатление: на открытии она даже расплакалась от волнения.

Как я все успеваю — сама понять не могу!

— Диана Викторовна, нет ли у вас некоторого суеверного страха по поводу выставки? Все-таки очень монументальный проект, как будто завершающий что-то...
— Вот вы спросили — и я чувствую, что страх появился!.. Понимаете, это первая моя выставка. Будут еще выставки. Это как со спектаклем или как с ремонтом квартиры. Сначала делаешь, а потом понимаешь, что все не так хотелось устроить. Но мы сделали максимум того, что возможно. Это интересный проект: не просто развесили фотографии, а создали особый дизайн. Я доверяю вкусу людей из Музея театрального искусства, вкусу его директора Натальи Ивановны Метелицы.

15 лет — это огромный срок. Театр стал не только профессиональной площадкой, но и моим домом. Удалось станцевать много партий из классического репертуара и из современного. И я благодарна судьбе за то, что мне удалось побывать на всех почти площадках мира. Очень рада, что на открытие выставки приехали мои любимые партнеры. Это Владимир Малахов — не только танцовщик, но и человек, много сделавший для меня, это и Дезмонд Ричардсон и Роберто Болле.

Сейчас я очень много времени посвящаю работе с компанией Марты Грэм. Ей принадлежит фраза «Движение никогда не лжет», которое я взяла в название своей выставки.
Если брать последний сезон — полным ходом идет и классический репертуар, и гастроли, и работа с Мариинкой. Как все успеваю — сама не могу понять!

— Почему из всего обилия современных балетов вы выбрали именно Марту Грэм?
— Я года два назад в Нью-Йорке попала на ее спектакль, до этого видела только кассеты. Увидела, как она сама танцевала. Это был как раз юбилейный год, показывали лучшие работы. Когда я это увидела — подумала, как же мне это близко, как я хочу это танцевать. Но смогу ли я? Всегда возникает такой вопрос, когда видишь что-то неординарное, новое, незнакомое. Я даже не думала, что это возможно.

У Марты Грэм хореография выстроена не на классической основе. И вообще-то я ни разу не слышала, чтобы классическая танцовщица танцевала Марту. Когда я познакомилась с этой компанией и высказала желание поработать с ними — совершенно не ожидала, что мне сразу же предложат сделать сезон. И я тут же решила, что буду танцевать ее на своем вечере. Не понимаю, как так получилось, что такой легендарный хореограф не была замечена в России, что она никогда не приезжала.

— Один из планов вашего фонда — содействие и социальная реабилитация ветеранов балета...
— Мой фонд очень молодой. В конце концов, я еще действующая балерина, в расцвете сил. Поэтому действия фонда сейчас направлены на осуществление проектов вокруг меня. Я не очень пока знаю, какие проблемы существуют в России у молодых танцоров и у ветеранов сцены. Фонд будет заниматься и этими вопросами.

— Ваш отец — президент этого фонда. Скажите, как еще родители вас поддерживают?
— О, это отдельный разговор... Мне повезло в судьбе, в театре, в карьере, повезло с партнерами. Но то, как повезло с родителями, — затмевает все. Таких людей я просто больше не знаю, их не бывает. И вот эта выставка — если б не родители, ее бы не было. Это те люди, которые с 10 лет, с того момента, когда началась моя балетная жизнь, — каждый час они в ней участвуют. Даже если я их не вижу, не слышу посреди своей колоссальной занятости — всегда чувствую их присутствие. Если мы куда-то едем — я всегда их беру с собой. Хочу, чтобы они насладились жизнью, и не только балетной.

Каждый день — это стресс
— Как выглядит обычный день балерины?
— В общем и целом каждый день — это большой стресс. И этот стресс превращается в ритм жизни. Сейчас я говорю об этом с улыбкой, а на самом деле такая жизнь дается нелегко. Находишь в себе какие-то резервы, стараешься правильно построить расписание, сосредоточиться на деле. Сейчас еще много времени я отдаю общественной работе в фонде. Надо встречаться с людьми, кого-то уговаривать, популяризировать балет...

Отнимается еще больше сил. Потом я прихожу на репетицию и понимаю: вот где я отдыхаю, вот где я испытываю наслаждение, вот где я хочу находиться. Потому что все деловые разговоры забирают колоссальное количество энергии. Но в то же время понимаешь: ты сама все это выбрала, ты так хочешь жить.

Бывает, неделю-месяц занимаюсь в зале, откладываю все деловые вопросы. И нужно ведь еще посвящать свое время здоровью — ты должен восстанавливаться, отдыхать. Для этого в каждой стране у меня есть любимые друзья, с которыми можно встретиться. Они дают мне нужную эмоцию, нужное качество жизни. Есть врачи, специалисты. Вот в Америке, например, есть такой врач-кореец, который мне мигом все поставит на место, если что-то болит.

И еще хочу развеять миф о том, что балерина не питается. Мое расписание не позволяет мне питаться плохо, иначе я просто упаду в обморок. Как человеку занятому и творческому, мне часто не хочется есть, я забываю про это. Но все-таки это важно — речь о здоровье. Приходится на ходу, в перерывах между делами заказывать еду и насильно заставлять себя поесть. Иначе я так и не съем ничего за целый день.

— А какую вы предпочитаете кухню?
— Я очень люблю японскую кухню. Поэтому в Японии я каждый раз наслаждаюсь. Предпочитаю домашнюю, приготовленную кухню. С этим мне помогает мамочка: я сама не готовлю. Очень люблю, когда она делает пельмени, манты. Я татарских кровей — наверное, поэтому мне нравится такая еда.

— Дианой вас назвала мама?
— Да. Она даже ни с кем не советовалась. Хотела, чтобы имя было интернациональное.

Я предпочла «Бриллианты» «Черному лебедю»
— Правда ли, что вы должны были играть в «Черном лебеде» Даррена Аронофски?
— Да, мне было сделано предложение. Я отказалась. Не знала, что это будет, только слышала, что там снимается Натали Портман. Я понимала, что принять участие в фильме невозможно — на это время у меня были еще за три года до того назначены гастроли в Японию. Там люди годами готовятся к гастролям, закупают билеты на свою фамилию.

Потом фильм я посмотрела в Монреале. И с первых кадров поняла: мне надо абстрагироваться от того, что фильм имеет какое-то отношение к балету. Это голливудский блокбастер — вот что я могу сказать. Хотя в принципе хорошо, что он напоминает людям об этом искусстве, очень нужно было бы что-то снять еще о балете, какую-то правдивую историю. Вместо «Лебедя» я снялась в фильме Рустама Хамдамова «Бриллианты». И рада, что снялась в более важном для меня фильме.

— Вот о «Бриллиантах» и о Рустаме Хамдамове расскажите, пожалуйста, поподробнее.
— Я знала его прежде всего как художника, с фильмами не была знакома. Он позвонил мне и сказал: «Вы мне нужны». Я испугалась и сразу стала думать о той самой своей ответственности. Все-таки я перфекционистка и хочу быть представлена в лучшем виде. А кино — это та сфера, в которой я ничего не знаю. И Рустам меня даже уговаривал, потому что я сомневалась, как это будет выглядеть, что я буду делать. Я даже не знала, на что похож съемочный процесс.

Он сказал: «Диана, вам понравится. От вас не потребуется никакого труда».
И я поняла, что Рустам — это человек, который тебя не будет приглашать просто так. Он абсолютно точно знал, что я справлюсь.

Как он сказал — так и получилось. То, что происходит на съемочной площадке, очень отличается от балетной жизни. В кино все происходит так медленно, так долго! То ждешь, что поставят свет, то — что зарядят камеру... И думаешь: боже мой, я же сейчас просто сдуюсь! Но тебе всегда дадут возможность сделать второй дубль. На сцене-то второго дубля не может быть, нельзя реабилитироваться.

А здесь расслабляешься и начинаешь действительно получать удовольствие. Очень жалко, что мало было съемочных дней. Как сказал Рустам, «сколько денег дали — столько и снимали». Время, проведенное с ним, было удивительно наполненным. Все вечера и ночи, что я могла, — проводила с ним.
Когда я увидела себя на экране — была очень довольна, потому что это безумно красиво. Это память на всю жизнь, что мне довелось попасть в руки Рустама Хамдамова.

Таланты и поклонники
— Как вы относитесь к популярности Анастасии Волочковой?
— Она моя коллега, мы вместе начинали в Мариинке. Сейчас, мне кажется, Анастасия чаще появляется в телевизоре, а не как балерина. Кажется, ее деятельность нацелена на то, чтобы ее знали. Ну что же — она выбрала свою стезю, она довольна и счастлива. Она приводит зрителя на свои неклассические, несовременные, своеобразные спектакли. Тут как с «Черным лебедем»: популяризацию балета я всегда приветствую.

— Кто из сильных мира сего — ваш поклонник?
— Когда вы говорите «сильные мира сего» — у меня возникают мысли не о политике. Я вспоминаю имена Натальи Макаровой, Михаила Барышникова, Джона Ноймайера, Майи Плисецкой. Это те люди, которые делают для мира невероятные, значительные вещи — красоту, искусство.

Если говорить о других — приходил на мои спектакли Владимир Путин. Я встречалась недавно с Мишель Обамой в Вашингтоне, в артистической школе Дюка Эллингтона. Но это, конечно, все были протокольные встречи.
Вот Алексей Леонидович Кудрин — он действительно балетоман, всегда приходит на спектакли, интересуется, помогает моему фонду. А те, кто приходит по необходимости, — это другой формат.

— Как вы будете отмечать день рождения?
— Между спектаклями: 13 июля у меня день рождения, а 11-го и 15-го — спектакли. Устрою специальный вечер в русском ресторане «Мари Vанна» в Америке. Будут гости из Москвы, Нью-Йорка и Петербурга.