Экипажу «Пурги» ленинградцы посмертно отдавали честь

«ВП» публикует малоизвестные факты летней ладожской навигации 1942 года

70 лет назад, 1 сентября 1942 года, двумя авиабомбами фашисты в Ладож­ском озере потопили сторожевой корабль «Пурга». Но он выполнил поставленную задачу. В 1941 — 1942 годах в блокадный Ленинград было доставлено более одного миллиона тонн грузов и эвакуировано девятьсот тысяч человек. 

«Пурга» в боевом дозоре Фото: Арифа Сапарова

«Русский флот… остался хозяином…»

Наверное, ту навигацию Ладога не забудет никогда... Лето 1942 года. Озерная гладь ежеминутно то тут, то там рвется от непрерывной бомбежки и артобстрелов. Суда Ладожской военной флотилии вывозили людей на Большую землю, везли в дистрофичный Ленинград продовольствие, лавируя между разрывами бомб и снарядов.

Как ни странно, эту легендарную навигацию анализируют и осмысляют главным образом зарубежные ученые.

Например, известный швейцарский историк Второй мировой войны Юрг Мейстер утверждал: «...Русские действовали на Ладожском озере в тактическом и стратегическом отношении исключительно хорошо… Советская Ладожская флотилия внесла значительный вклад в ход войны на Востоке».

А английский журнал «Нэйви», оценивая итоги жестокого противостояния героев Ладоги и объединенных вооруженных сил стран оси (Германия, Италия, Финляндия), отметил: «На Ладожском озере русский флот, проявив большую инициативу и тактическое мастерство, остался хозяином этого важного пути».

Российские исследователи почему-то игнорируют эту страницу битвы за Ленин­град. Хотя источники есть. Хронику Ладожской навигации, бесценные свидетельства ее участников собрал и сохранил первый летописец  Дороги жизни военный корреспондент фронтовой газеты «На страже Родины» Ариф Сапаров. Потом архив перешел по наследству его сыну. Журналисты «Вечёрки» — не историки, но не могут себе позволить пройти мимо таких бесценных сведений. И, как знает наш читатель, уже не в первый раз окунаются с головой в папки с пожелтевшими письменами из прошлого.

Военный корреспондент Ариф Сапаров на Ладоге

«Даже птица не сможет перелететь…»

Нам помогает в этом Мирсаид САПАРОВ. Петербургский философ и культуролог Мирсаид Арифович много сил и времени отдает работе с отцовским архивом. Сегодня, читая военные дневники Арифа Сапарова, его обширную переписку с героями Ладоги, он соотносит запечатленные в них события с теми планами и признаниями фашистского командования, которые стали известны лишь недавно благодаря публикациям зарубежных историков и архивистов:

— То ли штатные астрологи перестарались, то ли фюрер не представлял, какой народ противостоит его военной машине, — рассказывает Мирсаид Сапаров, — но Гитлер пребывал в твердом убеждении, что блокада Ленинграда в течение года неизбежно приведет к сдаче города и вермахту не понадобится чрезвычайных усилий для полного разгрома невской твердыни.

Зимой в России и Наполеону не повезло. Поэтому особые надежды фюрер связывал с прекращением движения грузов по ледовой трассе, рассчитывая, что водный путь, да еще при светлеющих ночах, его авиация и артиллерия точно перережут.

Навигация по льду закончилась 24 апреля. Командующий группой армий «Север» генерал-полковник Кюхлер в интервью берлинскому корреспонденту вынужден был опрометчиво заявить: «Единственный путь по льду Ладожского озера, при помощи которого Ленинград мог получать боеприпасы и средства питания, сейчас, с наступлением весны, безвозвратно потерян. Отныне даже птица не сможет пролететь через кольцо блокады, установленное нашими войсками».

Но Ленинград  действовал.

После войны такие письма, с воспоминаниями о блокаде, часто приходили в редакцию для Арифа Сапарова. В этом сестра рассказала о своем брате Борисе Галкине, погибшем на посту командире канонерской лодки «Олекма», также обеспечивавшей навигацию. Он такие письма бережно хранил

22 мая буксирный пароход «Гидротехник», с трудом пробиваясь сквозь нагромождения льдин, совершил первый пробный рейс из Осиновца в Кобону, на восточный берег.

За ним, ободренные этим успехом, проследовали «Орел», «Никулясы», «Морской лев», «Арзамас»…

И навигация открылась.

Гитлер, по воспоминаниям современников, приходил в неистовство, читая донесения о деятельности Ладожской коммуникации, и неоднократно требовал ее уничтожения. Вермахту приказано снарядов и бомб не жалеть.

На четвертый день после первого рейса «Гидротехника» развернулось сильнейшее авиационное наступление на Ладогу. Оно продолжалось без перерыва почти полтора месяца и стало затихать лишь в конце июля. 

Захваченная в плен немецкая десантная баржа. Вдали виден остров Сухо Фото: Арифа Сапарова

По тридцать три бомбы ежедневно

И именно этому периоду посвятил самые пронзительные страницы своего блокадного «хронографа» Ариф Сапаров.

Воздушные налеты, в которых участвовало сразу шестьдесят, а то и восемьдесят «юнкерсов», сопровождаемых десятками истребителей, были почти ежедневными.

Впечатляет хронометраж одного лишь дня 30 июня, фиксировавшийся Арифом Сапаровым в диспетчерской порта «Большая Кобона». 

Протокольно сухая запись событий дает некоторое представление об обстановке, которая сложилась на Ладожском озере.

• 8 часов 47 минут. Девять бомбардировщиков в сопровождении двенадцати истребителей атакуют пирсы с грузами. Сброшены десятки бомб.
• 8 часов 50 минут. Вторая волна бомбардировщиков бомбит складские площадки и эстакады. Над территорией Кобоны воздушный бой.
• 9 часов 9 минут. Четыре бомбардировщика «юнкерс-88» пикируют на пароход «Форель», ожидающий своей очереди на разгрузку. Один бомбардировщик подбит. На пароходе имеются убитые и раненые.
• 9 часов 32 минуты. Истребители с бреющего полета обстреляли пирсы. Среди грузчиков трое убитых.
• 10 часов 20 минут. Три бомбардировщика атакуют грузовой пароход № 7, стоящий на рейде.
• 11 часов 30 минут. Бомбежка парохода № 82. Пикируют шесть бомбардировщиков. Прямое попадание, в команде убитые и раненые.
• 12 часов 2 минуты. Большой налет на караван судов, подходящих к пирсам с западного берега. В налете участвуют четырнадцать бомбардировщиков и девять истребителей. Воздушный бой. Сбит один «юнкерс» и один «мессершмитт». Потоплена баржа с зерном. Имеются убитые и раненые.
• 13 часов 55 минут. Бомбардировщики пикируют на пароход №81, стоящий на рейде. Большой воздушный бой. Сбито три наших и четыре вражеских самолета.
• 16 часов 5 минут. Сброшено двенадцать бомб на пароход «Гидротехник», ставший под погрузку.
• 19 часов 40 минут. Массированный налет на пирсы и складские площадки. Участвуют сорок самолетов. Крупные повреждения на пирсе №1, много убитых и раненых.
• 22 часа 11 минут. Похоже, это заключительная атака вражеской авиации на пирсы. Участвуют двадцать два бомбардировщика. Сильно поврежден пароход «Узбекистан», потоплена баржа с мукой.

Об ожесточенных попытках противника «закрыть» Ладожское озеро легче всего судить по цифрам. Навигация 1942 года длилась в общей сложности сто девяносто четыре дня. За этот период было зарегистрировано сто сорок две дневные и двадцать семь ночных бомбежек портов. И это помимо бесчисленных и яростных авианалетов на караваны судов в открытом озере.

Подсчитано, что в среднем на ладожские порты сбрасывалось по тридцать три бомбы ежедневно.

Глубокой ночью 30 июня в Кобоне бригады грузчиков ни на минуту не прекращали работу под обрушившимся на них пулеметным огнем противника. Чем вызывали оторопь у фашистских летчиков.

Эвакуированные из Ленинграда Фото: Александра Бродского

«Похоже, они меня уже знают…»

Разумеется, корреспондент фронтовой газеты не мог не общаться с героями.

Ариф Сапаров встречался с Василием Маркеловым — капитаном маленького допотопного парохода «Арзамас», который, буксируя неповоротливую баржу, умудрился противостоять налетевшим на него четырем скоростным пикировщикам. С оторванной трубой, весь покрытый клубами едкого дыма, с наполовину перебитой командой, пароход все-таки добрался до берега, доставив баржу с продовольствием.

А с командиром сторожевого корабля «Пурга» Иваном Горовым Ариф Сапаров был на ты еще со времен советско-финлянд­ской войны.

Напористый и энергичный Горовой добился того, что по вооруженности с «Пургой» не мог сравниться ни один корабль на Ладоге: три крупнокалиберных 40-миллиметровых пулемета и три автомата системы «виккерс».

Именно на «Пурге», отплывавшей 4 июля 1942 года с продовольственными грузами и сотней красноармейцев, Ариф Сапаров возвращался в Ленинград с редакционного задания:

«Проплыли часа полтора, и ничего себе…

Только настораживал прекрасный солнечный день и удивительный на Ладоге полный штиль.

Вдруг по напряженным лицам зенитчиков и их резким движениям стало понятно: началось! Чинно, как на параде, приближались выстроившиеся рядком четыре «юнкерса-88» в сопровождении «эскорта» — двух «мессеров-109». 

«Похоже, — сказал Ваня Горовой, — они меня уже знают и пикировать не станут».

На погрузке зерна. Грузчик А. Моргунов Фото: Арифа Сапарова

Гибель «Пурги»

Действительно, на счету «Пурги» было восемь заваленных ею «юнкерсов». Обычно фашистские летчики оказывались практически беззащитными, когда выходили из пике. А с «Пургой» это было чревато.

И, как отмечает журналист в дневнике, бомбили с приличной высоты:

«Фугасные бомбы рвались одновременно и слева и справа по борту, а палуба заходила ходуном, штиль мгновенно превратился в шторм».

Можно ли было предсказать, чем кончится смертельная игра и не угодит ли очередная фугаска прямо на палубу корабля?

«Когда в 1939 году в боях на Кандалакшском направлении под перекрестным артиллерийским огнем я был ранен, то понял, что на поверхности земли любой камень или расщелина могут казаться спасительными. А куда спрячешься на бескрайней водной глади, когда ты на виду у атакующего тебя сверху врага?» — писал Сапаров.

Спустя три месяца Ариф Сапаров узнал, что «Пурга» была все-таки потоплена фашистами 1 сентября 1942 года — сторожевик погиб в течение нескольких минут в результате взрыва двух авиабомб у его бортов. Но его экипажу ленинградцы посмертно отдавали честь: под охраной «Пурги» в 1941 — 1942 годах в блокадный Ленинград было доставлено более одного миллиона тонн грузов и эвакуировано девятьсот тысяч человек.