Еще далеко до зари

Накануне Дня Победы на экраны страны вышел фильм Рената Давлетьярова «А зори здесь тихие…»

Сюжет повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие…» можно не пересказывать: его знают и те, кто не читал книгу и даже не смотрел фильм Станислава Ростоцкого, вышедший в 1972 году. История, произошедшая в Карелии в 1942 году, история пяти девушек-зенитчиц и угрюмого старшины, столкнувшихся с немецкими диверсантами, стала одним из символов войны, устройством, через которое наше сознание, войны не знавшее, воспринимает ее. История трагическая, потому что погибают все героини, и это ясно с самого начала. История трагедийная в высшем смысле, ибо всеми героями — и протагонистами, и антагонистами — руководит сильнейший их рок, или долг, или страх… И в то же время история гуманистическая, поскольку на фоне рока только сильнее и отчетливее высвечиваются человеческие образы девушек, которые надеялись жить, а повенчались с гибелью. 

Некоторые нынешние кинематографисты обычно замечают, отдавая дань уважения советскому кинематографу, что все-таки прежний киноязык непонятен современному зрителю. Нужно что-то новое, скроенное по современным лекалам — но, конечно, с тем же значительным наполнением.

Очевидно, Ренат Давлетьяров, режиссер новой версии «А зори здесь тихие…», принадлежит к этим же кинематографистам. После трилогии «Любовь-морковь», о достоинствах которой мы не будем подробно говорить, он обратился к столь востребованной теме патриотизма и Великой Отечественной. Здесь он попал и еще в одно яблочко, поскольку в последнее время вышло множество фильмов именно о женщинах на войне — стоит вспомнить и «Батальонъ», и «Битву за Севастополь», хотя их вдохновением послужили, может быть, как раз повесть Васильева и первый фильм.

Но все равно сейчас тренд налицо. Кто-то использует этот образ, чтобы попытаться показать абсурдность войны — воронки, втягивающей в себя всех. Кто-то рифмует с образом Родины-матери. Что с этим мотивом делает Ренат Давлетьяров, станет понятно ниже, а для зрителя — в конце фильма.

Из интервью известно, что режиссер утверждал: он не собирался мериться с фильмом Ростоцкого, а снимал исключительно по книге Васильева. Это, конечно, не так, да и невозможно было бы представить новые «Зори», совершенно свободные от сравнения с прежней картиной. И образы персонажей, и сама структура с врезками повторяют — только то, что в фильме Ростоцкого было показано подчеркнуто условными, цветными «мечтами» героинь, у Давлетьярова — предельно четкие, разжевывающие всё флешбэки. Кто, когда, где… Кое-что пришлось и добавить: например, Лиза Бричкина (Софья Лебедева) не с Брянщины (как в книге) и не с Вологодчины (как в фильме), а из-за Урала. Потому что из семьи раскулаченных и сосланных. Флешбэк: Лиза крестится, стоя над могилками родителей. Галя Четвертак (Кристина Асмус) — не просто детдомовский подкидыш, а дочка репрессированных. Флешбэк: черный воронок, ночь, НКВД. Вставлено в плоть сюжета это столь же деловито, сколь и схематично. Понятно, что идея была, как и у Васильева, — показать разные российские характеры, происхождение, дать срез воюющей страны — и дополнить это тем, что в советском творчестве упомянуто быть не могло. Но сделано это так машинально, так навязчиво-доходчиво, в таких штампах, что лучше бы и не было.

Видимо, это и есть новый, актуальный киноязык. Фильм вообще весь таков. Напоказ — абсолютно всё, сразу, при первой же возможности, начистоту. Когда рассказывается история Риты Осяниной (Анастасия Микульчина) — конечно, это прекрасный повод затеять мини-батальную сцену про 22 июня; когда идет речь про Соню Гурвич (Агния Кузнецова), нам устраивают мини-«пианиста» с желтыми звездами и расстрелами из пулемета. Налет мессеров тоже превращен в сокращенный «Перл Харбор». И поэтому, когда уже в основном сюжете девушки сталкиваются с немцами, это, в общем-то, не пугает. Мы уже и не то видели. Нам уже просмаковали всю войну, сладострастно показали оторванные руки-ноги, взрывы и трассеры в хорошем разрешении.

Соню Гурвич (Агния Кузнецова)

И здесь нет места тому ужасу, который внезапно наполняет девушек от столкновения с врагом, о котором в повести, — со зверем о двух руках и ногах, с тем, который, по тексту повести, забыл, что он человек, — и потому страшнее страшного.

Точно так же и с банной сценой. В фильме Ростоцкого она была, по своим временам, скандальной. Сейчас видно, что она необходима, ибо показывает эти тела девушек, человеческие, хрупкие и сильные, живые, — тела, которые будут пронзены ножами и пулями, которые ждет мучение и смерть.

В фильме Давлетьярова это — повод устроить сцену пошловатой эротики в пене. Режиссер даже, увлекшись, повторяет сеанс подсматривания: под водопадом тоже можно красиво искупаться. И эти тела точно так же ненастоящи, осмыслены уже этой плейбоской вуайеристской оптикой, как ненастоящи взрывы и немцы.

Тут даже нет вины актрис, которые достаточно хорошо старались — это видно. Тут нет вины Петра Федорова, который своего старшину Васкова сделал не смурным и рассудительным, рано постаревшим от горя молодым парнем, а каким-то агрессивным невротиком. Дело не в этом. А в том, что здесь всё напоказ и довольно-таки бесстыдно. Музыка — то страшная, то грустная. Природа — красивая… Нет той самой тишины зорь. Той, о которой в повести сказано: «Та таинственная минута, когда одно событие переходит в другое, когда причина сменяется следствием, когда рождается случай. В обычной жизни человек никогда не замечает ее, но на войне, где нервы напряжены до предела, где на первый жизненный срез снова выходит первобытный смысл существования — уцелеть, — минута эта делается реальной, физически ощутимой и длинной до бесконечности».

В финале режиссеру еще кое-что добавить пришлось. Привозят новых девчат. Звучит бравурная музыка. И Федот Евграфыч, заулыбавшись в усы, говорит: «Пополнение». Очевидно, он рад тому, что новую партию женского мяса можно будет швырнуть в котел войны, еще кем-то заткнуть эту топку. Не знаю, может быть, это в духе нового патриотизма. Но это точно не в духе книги Бориса Васильева, где центральным вопросом звучит: «Пока война, понятно. А потом, когда мир будет? Будет понятно, почему вам умирать приходилось?»

***

«А зори здесь тихие…». Россия. 2015 год. Режиссер Ренат Давлетьяров. В ролях: Петр Федоров, Анастасия Микульчина, Женя Малахова, Агния Кузнецова, Софья Лебедева, Кристина Асмус, Екатерина Вилкова, Анатолий Белый, Дарья Мороз, Виктор Проскурин.