Фарух Рузиматов: Балет снова станет камерным столичным искусством

Замечательный танцовщик готовится к юбилею

В Балтийском медиа-центре на Каменноостровском пр., 67, прошла творческая встреча с народным артистом России Фарухом Рузиматовым. Поводом к ней послужила юбилейная дата: 26 июня знаменитому балетному танцовщику исполняется 50 лет. А 22 и 23 июня на сцене ДК им. Горького он выступит с двумя концертами.

— Будут исполнены все знаменитые танцевальные номера артиста: «Павана Мавра», «На смерть поэта», «Шехеразада», «Болеро», «Послеполуденный отдых Фавна», — говорит режиссер юбилейной концертной программы Ольга Обуховская. — 22 числа, кроме того, будут исполнены фрагменты уникального спектакля «Вацлав Нижинский — повенчанный с богом», который Фарух Рузиматов поставил вместе с покойным петербургским актером Сергеем Бехтеревым. Кроме того, в бенефисах будет участвовать постоянная партнерша Фаруха Рузиматова народная артистка России Юлия Махалина.

50 лет — для кого-то из балетных артистов, может быть, это срок солидный. Но сам Рузиматов — словно вне возраста. Он и предложил себя называть без отчества — просто Фарух.

— Я и сам не знаю, на сколько лет себя чувствую, — улыбается он.

В действительности, конечно, и для самого Фаруха Рузиматова время не стоит на месте. Когда на экране были показаны кадры его прежних выступлений, артист, наблюдая их, проговорил:

— Жалко, что существует телевидение. Нижинскому повезло, что его не успели заснять.

— Почему? — последовал наш логичный вопрос.
— Потому что возникает диссонанс между тем, что чувствуешь во время исполнения, и тем, что потом видишь на голубом экране. Это не вопрос самокритики. Я достаточно жестко отношусь к тому, что делаю. Просто время идет вперед, меняется эстетика балета. И многие вещи, которые я станцевал тогда, сейчас бы сделал кардинально по-другому.

— А как именно меняется эстетика?
— Балет родился как камерное искусство при дворах европейских монархов. Потом он стал открыт широкой публике, и в советское время воздействие танца было колоссальным. Сейчас, наверное, есть некоторый упадок, это надо признать. Можно сказать, что нынешнее молодое поколение танцоров подготовлено уже не так хорошо — сокращается число педагогов прежнего времени. Многим из них уже за 80. А те, кто пришли за ними, не всегда обладают необходимым опытом. Но что-то все равно происходит. Выходят очень хорошие молодые артисты. Академия до сих пор жива, и дай Бог ей жить дальше.

— К чему, по вашему ощущению, движется классический балет?
— Мне кажется, он возвращается к своим камерным истокам. Театры есть во многих городах нашей необъятной России. Уровень мастерства в них, на мой взгляд, критический. Со временем, я думаю, многие театры просто вымрут. Останутся два-три основных театра в столицах, которые смогут тратить огромные средства на труппу. Вот у них будет и право, и возможность сохранять балет на достойном уровне. Это естественно, так и должно быть. Трагедии я в этом не вижу.

— Вы видите себя в этой новой эпохе балета?
— Я стараюсь жить здесь и сейчас и не гадать о будущем. У любого артиста балета век короток. Но вопрос не в возрасте, а в качестве артиста. Пока он может держать публику в своих руках, пока ему есть что сказать, он может выходить на сцену. И тут уже не важно, классический ли это балет или фламенко. Есть просто танец.

А вот к современным версиям классических балетов Фарух Рузиматов не относится со снисхождением:

— Тут мотивация обычно — привлечение к себе внимания. «Евгения Онегина» перелопачивают, помещают действие оперы куда-то в лагеря, к зекам... Я не готов такое воспринимать. Нельзя покушаться на некоторые вещи. Мне не смешно, когда маляр негодный мне пачкает Мадонну Рафаэля. Ты сделай классическую версию лучше, чем другие... Это, конечно, мое абсолютно субъективное мнение.