Раймонд Паулс: Российская эстрада больна

«ВП» продолжает свое расследование: куда пропала качественная музыка и вернется ли она вообще?

В свет вышла книга «Маэстро Паулс» — творческая биография известнейшего композитора, написанная при его непосредственном участии. Презентация издания подарила удивительную возможность — встретиться с маэстро лично и поговорить не только о книге, но и о русской эстраде, о том, куда она катится и можно ли с этим что-то сделать.

— Я даже сделал специальную программу инструментальной музыки — «Песня без слов», чтобы избавиться от певцов, именно так я получаю свободу создать именно то, что я хочу..

Я не могу позволить себе такой же замок, как у Галкина

— Вот о вас написали книгу. Узнаете ли себя? Может, что-то туда не вошло?
— Туда вошло далеко не все и никогда не войдет. Просто нет желания описывать ситуации, в которых некоторые очень известные люди, которых я мог назвать своими друзьями, вели себя неподобающе. Зачем портить им репутацию, зачем делать им больно? Мы часто читаем биографии, в которых занимаются демонстрацией грязного белья. А зачем? Такая книга уже ничем не отличается от бульварного чтива. Да и лжи в биографиях сейчас очень много. Наверно, этим люди пытаются привлечь к себе дополнительное внимание. Ну а мне это не нужно.

— Часто ли бываете в России? И не было ли желания перебраться в Москву, поближе к исполнителям, с которыми вы когда-то работали и были дружны?
— Я не очень люблю куда-то ездить. Даже когда открылись границы и многие мои коллеги сорвались за рубеж, у меня желания такого не было. Мне хочется делать что-то для тех, кто остается. Это моя личная позиция. Что же касается моих друзей, то у них сейчас совсем другая жизнь. Москва — это очень дорого, и я не могу позволить себе построить трехэтажный замок, как у Галкина. Наши гонорары в Латвии — мизерные, а по сравнению с тем, как живут русские звезды, это вообще ничто. Но между тем я тепло вспоминаю 1980-е, когда мы часто встречались, выступали вместе. Это были, без сомнения, золотые годы советской эстрады. Я думаю, что та эпоха многое дала людям — ведь тогда было много исполнителей, все отличались друг от друга, работали в совершенно разных стилях. Сейчас все по-другому. И знаете, порой мне хочется что-то сделать именно для исполнителей, именно в эстрадном ключе. Но, что бы я ни написал, мне говорят: «Ну что ты мучаешься, давай лучше «Миллион алых роз»!» И это, наверное, моя персональная трагедия. Несмотря на это, я очень много играю на рояле, играю с симфоническим оркестром, играю один… Но это все — легкая музыка. Такая сейчас не популярна. Знаете, я даже сделал специальную программу инструментальной музыки — «Песня без слов», чтобы избавиться от певцов, именно так я получаю свободу создать именно то, что я хочу. А я хочу уйти от однообразия музыки, которой, кстати, больна российская сцена.

От всех стран на «Евровидении» были молодые ребята, а от России — бабушки!

— Можно ли что-то с русской музыкой сделать? Как-то вылечить?
— Маловероятно. Посмотрите, в какие времена мы живем: сейчас на первое место вышли не конкурс талантов, не поиск молодых артистов, а какой-то хронический праздник жизни, тусовка. Посмотрите на всякие международные фестивали: кто там? Там богатые люди, там дольче вита. Наши так же хотят — «мы же не хуже». Вот и занимаются только тем, что «блещут». Посмотрите, кто представлял нас на «Евровидении»! Это получается, от всех стран — молодые ребята, а от России — бабушки! Значит, молодых мы найти не смогли, нашли тех, кто был. Ну что, «Бурановские бабушки» вышли и сделали все как надо. Но вот вопрос: а что, парней и девушек в возрасте восемнадцати и двадцати лет — поющих — найти невозможно? Вроде молодой Пугачевой? В смысле — такого же уровня? А так, включаем телевизор и видим одни и те же лица, на каждом концерте, будь то «Песня года» или «Золотой граммофон»… На Новый год я вообще не знаю, что включать — по всем программам одновременно одни и те же люди машут бенгальскими огнями и поют одни и те же песни. Это ведет к тому, что музыка вырождается и, как я только что сказал, остается только тусовка. А что сделать, чтобы это изменить? Я не знаю, честно. Нужны молодые, но не взращенные тусовкой, а самородки, понимаете? Как в 1980‑х! Но, боюсь, это будет невозможно еще долго.

На российской эстраде не просто мало имен. Их просто нет! Ни одного

— Сейчас очень популярны мюзиклы. Не думали ли вы о том, чтобы сделать один, допустим, по мотивам своих произведений? Это ведь могло бы как-то воздействовать на нашу сцену…
— Поймите, мюзикл высокого уровня — это очень и очень сложно. Где найти такую балетную труппу, которая бы поставила действительно красивый танец? Да, сейчас что-то делается, но по сути это пьесы, в которые просто вставили песни! Ну да, получается «пьеса с песенкой», но это в подметки не годится тому, как работают в этом жанре западные мастера! Да, поставили в свое время в Москве «Чикаго», и что? Получилась ужасная фонограммная дешевка, за которую просто стыдно. Сложно сказать, что нужно изменить, чтобы «получалось как надо», но мы пока так не можем. И даже если бы могли, то это вопрос денег. Вот, допустим, у нас в Риге людям, имеющим большие средства, проще выписать себе на корпоратив какого-нибудь известного певца или артиста из Москвы, благо они едут весьма охотно, только плати, нежели вложиться во что-то новое. И дело даже не в риске, а в нежелании поиска. Не думаю, что в России что-то иначе.

— Поехали бы в Москву, если б пригласили? И проект был бы стоящий?
— Меня каждый год приглашают на «Песню года». Но я не езжу. Я бы приехал, чтобы сыграть с симфоническим оркестром легкую красивую музыку, какую я играю иногда в Риге, это мне подходит. Но не буду же я трястись на дискотеке рядом с Басковым! Это же просто некрасиво!

— Кстати, слышали, наверное, что Пугачева вновь возвращается и будет петь на «Рождественских встречах»? Что думаете по этому поводу? 
— Я ее слишком уважаю, не хочу критиковать. Такой уж у нее стиль: любит человек создать вокруг себя побольше шума, что поделаешь. Ну что, шум есть. Все равно я считаю, что она самая лучшая певица. Во всяком случае я ее помню такой.

—  Как думаете, почему все-таки на российской сцене так мало новых имен?
— Я не знаю. Но их не мало, их вообще нет. Не вижу ни одного. Может, это кому-нибудь выгодно?