«Границы дозволенного не просто расширились, они пали»

Художники до сих пор спорят о термине «современное искусство»

На днях состоялось вручение Премии им. Сергея Курёхина в области современного искусства. Искусство нашей с вами современности представляется явлением весьма загадочным — от высокотехнологичных арт-объектов и видеоинсталляций до откровенных провокаций, выходящих за рамки приличий. Пользуясь случаем, корреспондент «Вечернего Петербурга» решил пообщаться с членами жюри и попытаться выяснить, что же такое «современное искусство» на самом деле.

Александр Боровский, заведующий отделом новейших течений Государственного Русского музея:

Современное искусство старается укусить зажравшееся общество за ляжку

— Современное искусство — весьма всеобъемлющий термин, употребляя который человек может иметь в виду и граффити на стене, и арт-объект, и некую акцию… Так как же отличить искусство от неискусства?
— Современное искусство существовало и двести лет назад, и тогда, точно так же, как и сейчас, расширяло свои границы. В Средние века и в эпоху Возрождения это расширение происходило за счет безобразного в искусстве. Затем, в двадцатом веке, изменился предмет искусства — «Черный квадрат», а затем и нашумевший арт-объект «Писсуар». Сейчас социальное искусство занимается все тем же расширением «ареала обитания» за счет провокаций, стараясь укусить наше зажравшееся примитивизирующееся общество за ляжку. Без этого нерва, надрыва искусство сереет, становится вторичным, вялым, таким, каким являлось официальное искусство в 1970-е. Рассматривая все эти явления, важно в первую очередь определить наличие некоего серьезного послания в том или ином арт-объекте или перформансе. Если таковое присутствует, то объект или действо имеет право на существование. Современное искусство — это не набор жанров, это скорее территория свободно развивающейся мысли.

— Когда же следует ожидать появления яркого, интересного и, главное, талантливого? Скажем, в том же городском пространстве?
— В любом случае создание чего-то яркого и монументального нам пока не по плечу — общественное мнение очень реакционно и, так или иначе, подобное творение будет определено как святотатство. Хотя, если вспомнить историю, те же петровские времена, мы увидим, что точно так же относились и к обнаженным богиням в Летнем саду. Я, конечно, не призываю к установке арт-объектов в историческом центре, но у нас же есть огромные депрессивные районы новостроек, облепленные со всех сторон рекламой. Почему бы не украсить их?

Мы почему-то очень легко приняли рекламу и менеджеров по продажам, но когда художник позволяет себе собственное мнение — это до сих пор вызывает тихий ужас. Чтобы это изменилось, должно быть меньше боязни за себя, должно быть стремление найти некий консенсус.

Олеся Туркина, ведущий сотрудник Государственного Русского музея:

Что сам художник считает искусством, то таковым и является

— Современное искусство славится своими весьма специфическими работами. Как вы считаете, требует оно от зрителя «специальной подготовки» или же доступно для понимания каждого?
— Искусство в принципе демократично. Если вы открыты, то вам одинаково будут понятны и Леонардо да Винчи, и Пикассо, и современный художник Виталий Пушницкий. Чтобы узнать и понять больше, придется изучить историю искусств, разобраться в существующем контексте, и не важно, о каком периоде времени и направлении идет речь. Искусство — это республика, царство народа, где все равны.

— Вы эксперт в современном искусстве. Какими критериями оценки той или иной работы вы пользуетесь, отличая искусство от неискусства?
— Во-первых, искусство должно вас затрагивать, волновать, заставлять размышлять, а не просто шокировать. Во-вторых, произведение должно быть многоконтекстным. И в-третьих, оно должно быть связано с историей искусств, иметь корни, то есть быть логичным. Хотя на этот вопрос ответить можно и иначе: что художник считает искусством, то таковым и является.

Аслан Чехоев, учредитель проекта «Новый музей»:

Художник должен искать баланс между самовыражением и уважением к зрителю

— Какие тенденции сейчас превалируют в современном искусстве?
— С момента, когда Дюшан «изобрел» свой арт-объект «Писсуар», границы дозволенного не просто расширились, они пали. Сейчас художник может сделать любой жест и объявить его искусством, и он им станет, поэтому очень сложно говорить о тенденциях. Хотя могу отметить, что достаточно гармонично развивается направление объектов в открытом пространстве: появляются работы, достойные даже городов классического облика, как наш. Петербург не должен бояться смотреть в эту сторону, ведь в этом ничего страшного нет: действительно талантливый человек всегда сможет вписать современный арт-объект в академическую среду нашего исторического центра, который сейчас принято считать неприкосновенным. В конце концов, есть и мировая практика, подтверждающая, что свежие элементы только украсят историческое окружение: вспомните Эйфелеву башню, здание лондонской мэрии…

Сергей Чернов, обладатель Гран-при «Поп-механика»-2011:

Все, что делается сейчас, сравнимо с наскальной живописью

— Как бы вы охарактеризовали значение данной премии для культурной жизни Петербурга?
— Премия — да и сам Центр современного искусства имени Курёхина — это некое аномальное место, где творческая жизнь течет по каким-то своим законам. Вырываясь сюда из города, это ярко ощущаешь на себе. Главной функцией этой премии я бы обозначил именно формирование общего облика современного искусства Петербурга путем выделения наиболее достойных проектов, ведь далеко не все провозглашаемое искусством является таковым. Это момент ясности. Ведь человеку нужна культура, это залог его выживания, и здесь, все вместе, мы отвечаем на вопрос «Какая же она, культура современной России?».

Итоги

Обладателем Гран-при была названа «Серия перформансов- 2010/2011» Сергея Чернова.

Лучшим станковым объектом в номинации «Произведение визуального искусства» жюри назвало «Усталые вещи» Евгения Юфита, Дениса и Егора Ичитовкиных, а лучшим медиаобъектом в той же номинации, впервые в этом году разделенной на два направления, стала «Священная аллегория» группы «AES+F».

В номинации «Искусство в общественном пространстве» победили «Формы света» пермской художницы Жанны Кадыровой, а лучшим кураторским проектом в этом году была названа выставка «Заложники пустоты» Кирилла Алексеева и Кирилла Светлякова, прошедшая в прошлом году в Третьяковской галерее.

Впервые в этом году в числе номинаций появился «Лучший текст о современной культуре». Эта премия досталась Александру Боровскому, заведующему отделом новейших течений в Русском музее, за книгу «История искусств для собак».

Музыкальные награды, также входящие в премию Курёхина, в этом году получили проект «The Taiga & vj Taras Gesh» в номинации «Электромеханика» и группа «Kira Lao», солисткой которой является сотрудница РИА «Новости» Кира Вайнштейн, в номинации «Этномеханика».

Отдельный приз в этом году вручил Французский институт за «Динамические структуры» Виталию Пушницкому, предоставив художнику двухмесячную стажировку во Франции.