И так победно шли полки…

«Петергофская гвардия в эпоху Наполеоновских войн» — выставка под таким названием открылась в Музее семьи Бенуа

В Петергофе еще можно увидеть, отыскать следы прошлого, связанного с Отечественной войной 1812 года. Из Петергофа в ополчение записались в 1812 году полторы тысячи обывателей — и списки эти есть. Сохранилось здание Офицерского собрания лейб-гвардии Уланского полка — одного из четырех полков блестящей императорской гвардии, которые были расквартированы здесь, в императорской резиденции, и отсюда ушли на войну с Наполеоном.

Литография «Кавалерийская атака генерала С. П. Уварова в Бородинском сражении». Неизвестный художник

Недалеко от Петергофа, в Ораниенбауме, находился госпиталь, где после Аустерлица лечились раненые. А Петергофская гранильная фабрика все годы военных действий выпускала хирургические инструменты.

Выставка из фондов музея-заповедника представляет посетителям всю эту историю — фарфор, стекло с портретами героев тех лет, медали, мемориальные вещи, даже игральные карты и старые открытки — все они или свидетели той поры, или хранители памяти об этом, воплощенной последующими поколениями.

«Уникальнейшие экспонаты — две севрские парные вазы, которые были подарены в 1808 году Наполеоном Александру I, год спустя после их встречи в 1807 году, — рассказывает заведующая музеем семьи Бенуа Анна Луговая. — Вазы украшены росписями в стиле «гризайль», всегда хранились в Петергофе и имеют не только высокую художественную, но и огромную историческую ценность». Встреча на плотах в Тильзите двух властелинов была непростой — каждый понимал, что грядущая война неизбежна. Александр впоследствии, уже в 1810 году, писал своей сестре великой княжне Екатерине Павловне: «Кажется, скоро снова польется кровь, но я, по крайней мере, сделал все, что в человеческих силах, чтобы этого не допустить…»

На выставке представлен и портрет юной великой княжны, к которой, кстати, сватался Бонапарт еще в 1808 году, чтобы во время краткой дипломатической передышки укрепить союз с Россией, но предложение Наполеона было отвергнуто. Екатерина Павловна сопровождала своего брата в походах 1813 — 1815 годов, участвовала в работе Венского конгресса. Она рано умерла — в 1819-м…

На тарелке слева — портрет мадемуазель Жорж, любовницы Наполеона, справа — изображение самого Бонапарта, в центре — бюст императора Александра I

А вот портрет на фарфоровой тарелке другой молодой женщины — актрисы, которую все знали как девицу Жорж, любовницу Наполеона. Однажды после ссоры она уехала в Россию и здесь, как утверждают источники, ее хотели подготовить в ближайшие подруги Александру — чтобы сменить Нарышкину, которая уж очень сильно влияла на императора. И была у императора российского единственная встреча с актрисой — здесь, в Петергофе…

Соратники и противники — их лица остались на старых портретах, на фарфоре, на стекле. Вот Яков Кульнев — он родился под Клястицами и там же, став известным военачальником, погиб в 1812 году, замкнув круг своей жизни. Он прославился тем, что говорил: «Велика матушка-Россия, всегда найдется место, где подраться!» — а также своим рыцарским отношением к пленным, которым он мог отдать последний кусок…

Подлинная шпага Александра I, с которой он вошел в Париж, его мундир и его шинель, его серебряные эполеты. Шинель, например, вообще выставляется впервые — слишком хрупко стало сукно, требующее специального хранения, особого температурно-влажностного режима…

Ядра и картечи с Бородинского поля — те самые, о которых у Лермонтова: «Пора добраться до картечи!» Их приспосабливали в середине поза­прошлого века под прессы для бумаг, используя также мрамор. Такие вот сувениры …