Игорь Наркевич: Без лекарств мы точно не останемся
Вопрос о том, как будет существовать российский фармацевтический рынок в условиях санкций, сегодня — один из самых обсуждаемых
Для многих петербуржцев это реально вопрос жизни и смерти. О том, чем грозят нам ограничения по госзакупкам импортных лекарственных препаратов и не приведет ли это к дефициту лекарств на рынке, мы беседуем с ректором Санкт-Петербургской химико-фармацевтической академии Игорем Наркевичем.
Ректор Санкт-Петербургской химико-фармацевтической академии Игорь Наркевич.
— Игорь Анатольевич, каково сегодня соотношение импортных и отечественных лекарственных препаратов на рынке Петербурга?
— По номенклатуре доля отечественных препаратов составляет около 60% от всего ассортимента лекарств на рынке Санкт-Петербурга, но импортные препараты превалируют в объеме продаж, занимая около 70% в стоимостном выражении.
— В последнее время много говорят об импортозамещении. На ваш взгляд, реально ли нам уже в ближайшие годы отказаться от импортных лекарств?
— Импортозамещение — это хорошо. Вот только несколько примеров: импортный антигистаминный препарат «Кларитин» стоит около 170 — 230 рублей. Его российский аналог «Лоратадин» намного дешевле. Отсюда вывод: импортозамещение повышает доступность лекарственных препаратов для населения. Программа импортозамещения и разработки дженериков (воспроизведенных препаратов, на которые истекла патентная защита, и на производство которых разработчик потерял эксклюзивное право) — это существенное снижение расходов здравоохранения и каждого гражданина. Болезни всегда будут преследовать человечество. И всегда будет вестись разработка новых лекарственных препаратов. А параллельно с этим будет идти поиск снижения затрат.
— Тогда как вы относитесь к мнению экспертов о том, что дженерики заметно отличаются по своим качествам от оригинальных лекарств?
— Негативное отношение к российским дженерикам — родом из девяностых, когда в страну завозилось много импортной продукции, а наша промышленность разваливалась: закрывались заводы, а те, которые еще продолжали работать, были оснащены старым оборудованием, что, безусловно, сказывалось на качестве конечного продукта.
Сегодня картина кардинально изменилась: наши предприятия, построенные за последние четыре-пять лет, по своей технической оснащенности ничуть не уступают зарубежным, идет активное внедрение надлежащей производственной практики. Многие петербургские предприятия получили сертификаты GMP, прошли аудиты зарубежных инспекторов по качеству. Мне, например, довелось побывать на фармацевтических заводах в Израиле, в Европе и в странах СНГ, так вот могу сказать, что наши предприятия даже превосходят их по многим параметрам.
Следующий шаг — создание целостной системы фармаконадзора, которая бы убедительно и объективно доказывала эффективность и безопасность того или иного препарата в процессе его применения.
Поэтому скепсис российского потребителя относительно отечественных лекарств со временем исчезнет сам по себе.
— Да, но пока отечественных препаратов реально мало. Не кажется ли вам тревожной ситуация, когда 70% лекарств у нас — импортные?
— Она действительно тревожная. Но проблема не в том, что многие лекарственные препараты не производятся на наших предприятиях, а в том, что мы пока не занимаемся разработкой, если можно сказать, собственных «блокбастеров» или новых препаратов для решения актуальных проблем здравоохранения. Извините, но где в России можно найти инвестора, который готов заплатить 1,5 млрд., причем не рублей, а долларов, да еще и на 10 лет с непонятным результатом: получится — не получится. Мы просто отстали в этой сфере. И только сейчас делаем попытку догнать. При этом догнать цивилизованным образом. Мы вступили в ВТО и соблюдаем правила патентной защиты. Конечно, если эти правила не соблюдать, то наладить выпуск уже существующих препаратов можно намного быстрее. Но это сразу делает нас нежелательными игроками на мировом рынке со всеми вытекающими отсюда последствиями, поэтому мы предпочитаем сегодня играть по мировым правилам.
Что же касается вопроса лекарственной безопасности, то тут важен не показатель импорта, а то, какое количество наших препаратов мы будем вывозить из страны за рубеж. Я считаю, что индикатором лекарственной безопасности должен стать показатель экспорта лекарств. Вот почему формат стратегии «Фарма-2020» — один из наиболее продуманных, и это одна из наиболее успешных и важных для нашей страны программ, которые сегодня реализуются. Мы все равно должны пройти все шаги роста, чтобы встать вровень с развитыми странами, чтобы наши компании вышли на уровень ведущих мировых производителей лекарств.
В России есть возможности закрыть дефицит медикаментов.
— И все-таки ваш прогноз: как санкции могут отразиться на рынке лекарств?
— Конечно, рост курсов доллара и евро отразится на стоимости импортных препаратов. Но в условиях импортозамещения и локализации производства цены на многие отечественные препараты даже могут стать ниже за счет увеличения объемов производства…
— Вы хотите сказать, что санкции помогут снизить цены на лекарства?
— Законы экономики говорят, что если местная валюта падает, то это становится стимулом для местных производителей.
— Игорь Анатольевич, а есть ли лекарственные препараты, возможное отсутствие которых вызывает у экспертов особую тревогу? Например, появилась информация, что возможны перебои с инсулином…
— Перебоев с поставками инсулина не должно быть. Потому что больные диабетом — это как раз та социальная группа, которой на протяжении последних 25 лет наше государство уделяет пристальное внимание. Тем более что санкции по большому счету не затронули сферу здравоохранения. У нас продолжаются научные обмены и работы над экономическими проектами. Поэтому риски того, что какие-то лекарства нам не будут поставлять, если и есть, то минимальные. Но импортные препараты будут дорожать. Вот почему нам так нужна программа импортозамещения.
— В этой связи напрашивается вопрос: когда мы наконец уже не 30, а 70% лекарственных препаратов будем производить у себя? К 2020 году это реально сделать?
— Будем стараться, но эта задача ближайших двадцати лет. Основы для этого уже заложены — построены новые производства, запущены программы подготовки высококвалифицированных кадров, идет создание научно-технологического задела для интенсификации исследований и разработок, развивается инновационная инфраструктура. Так что без лекарств мы точно не останемся.
