Играть вместе — это как музыкальная дуэль
В БКЗ «Октябрьский» с бешеным успехом прошел концерт знаменитых джазовых музыкантов Бобби Макферрина и Чика Кориа. Наш корреспондент встретился с артистами.
Вот на сцене бесшумно появляется Макферрин. Почти незаметным движением оказывается у рояля и берет несколько аккордов чего-то, похожего на госпел.
Потом ставит стул и садится на него лицом к залу. Абсолютно не стесняясь журналистов, начинает петь. Как соловей. Это не лесть, просто и впрямь похоже: Бобби принялся выделывать голосом разные коленца, гулять по октаве вверх и вниз. Рычать, улюлюкать и свинговать, издавать какие-то инфразвуковые колебания, а потом извлекать из себя что-то вроде органной музыки вперемешку с африканскими песнопениями и католическими хоралами.
Вышел Чик Кориа, пожал руку Макферрину. Сел импровизировать за рояль. Макферрин вошел с ним в резонанс, принялся озвучивать голосом какой-то неземной бит.
Наконец отошли от рояля и сели на сцену, свесив ноги в зал. Формально это означало начало интервью. Но Бобби и Чик продолжали весело болтать между собой, причем Бобби периодически издавал какие-то звонкие трели. Они были похожи на двух птичек, чирикающих на проводах. Наверное, в этом и есть настоящее джазовое величие. Нас рядом с ними как будто и не было. Не потому, что они нас не хотели замечать. Это нам было не допрыгнуть до их «провода», не достать до их реальности. Но мы все-таки попытались.
— Бобби, вы работаете и в джазовом жанре, и в классике. Скажите, есть ли грань между классической, академической музыкой и поп-музыкой?
— Грань? — переспросил Бобби в недоумении. — Нет, у меня одинаковый подход к любой музыке, вне зависимости от жанра, популярная ли она, классическая, или какая-то еще.
— А к року как вы относитесь?
— Смотря какой рок. Если рок из шестидесятых — то да, одобряю. Эрик Клэптон, «Битлз», «Роллинг Стоунз», Стиви Уандер.
— Вы верите, что могут появиться и совершенно новые жанры в музыке?
— Все жанры — вот здесь, в голове. Люди дают им разные названия. Но мы свою музыку никак не обозначаем. У нее нет имени, нет каких-то категорий, в которые она вмещается. Нельзя описать музыку... То есть можно попытаться. Но описание музыки есть просто — «музыка». И тот эффект, который она создает. Для каждого — свой собственный.
— У Чика был недавно день рождения. Как вы его отметили?
— В самолете. Мне стукнул 71 год, — сказал Чик.
— А вы, Бобби?
— Обычно провожу дома тихий вечер с семьей. Моя жена прекрасно готовит.
— У вас обоих множество «Грэмми». Важны ли они для вас? И где вы их держите?
— Это приятно, когда тобой восхищаются, — честно ответил Чик Кориа. — Любовь публики стимулирует на лучшую игру. Но ради наград я не играю. А держу в шкафу. Жена все собирается достать их оттуда и выставить куда-нибудь на видное место. Когда мы были в гостях у друзей, она увидела, что у них-то «Грэмми» красиво выставлены. А я вот очень не хочу, чтобы народ слонялся у меня по дому и разглядывал какие-то статуэтки. Я не за этим зову к себе людей!
— Что вы ждете от этого концерта?
— Приятных минут вместе с Чиком на сцене. С ним, между прочим, играть непросто. Это как вызов на музыкальную дуэль. И всегда чему-то учишься друг у друга.
— А на компромиссы приходится идти? Вы ведь солисты и даже больше — индивидуалисты...
— Я бы не сказал, что тут есть компромисс, — говорит Чик. — Это значило бы, что кто-то из нас как будто сжимается. А я чувствую, что во время таких концертов становлюсь больше.
