«Переезд ВМедА — угроза национальной безопасности!»

Так считает Владимир Самойлов, член-корреспондент РАМН, генерал-майор медицинской службы в отставке, заведующий кафедрой нормальной физиологии Военно-медицинской академии, профессор, один из активных противников переселения ВМеда в район Горской

Кафедра нормальной физиологии ВМедА, где мы встретились с Владимиром Олеговичем Самойловым, расположена на улице Комиссара Смирнова, совсем рядом с площадью Военных Медиков, где стоит памятник военным медикам, павшим в войнах. У скромного памятника — всегда цветы. Это дань уважения погибшим, причем со временем число медиков, погибших на полях сражений, только увеличивается. Ведь не было ни одной войны — ни большой, ни малой — на территории нашей страны, в которой не участвовали бы выпускники ВМедА. И многие медики были отправлены вместе с армейскими подразделениями на территории других стран во время тех или иных вооруженных конфликтов.

Владимир Самойлов

Эти стены помнят лауреата Нобелевской премии Ивана Петровича Павлова

На старинном, постройки XVIII века, здании кафедры — мемориальная доска, на которой написано, что здесь работал лауреат Нобелевской премии Иван Петрович Павлов, отдавший ВМедА 50 лет своей яркой жизни.

Владимир Самойлов, ныне возглавляющий кафедру, показывает мне кабинет Ивана Петровича. Очень скромный кабинет. Но скромность и была отличительной чертой Павлова. Журнальный столик, секретер, вешалка для одежды — всеми этими вещами пользовался Иван Павлов. (Вешалка, к слову, для нас необычная, очень продуманной конструкции, в которой предусмотрены специальные ячейки для мокрых зонтов, чтобы вода с них не стекала на пол.) Множество приборов, которыми пользовались медики той поры. В том числе струнный гальванометр, на котором в 1902 году была сделана первая ЭКГ отличного качества.

На стенах — никаких украшений. Только большая фотография, на которой запечатлен Иван Михайлович Сеченов в кругу студентов академии 1869 года.

— Иван Павлов считал эту панорамную фотографию, сделанную из нескольких кадров, чтоб все студенты поместились (тогда не умели делать панорамные снимки), самым дорогим украшением кафедры, — поясняет Владимир Самойлов. — А подарила фотографию кафедре физиологии вдова Сеченова Мария Александровна, одна из первых в России женщин-врачей, кстати ставшая прообразом Веры Павловны — главной героини романа «Что делать?». Павлов написал в благодарственном ответе Сеченовой: «Само собой разумеется, я в высшей степени рад получить портрет Ивана Михайловича среди его академических учеников. Кому же, как не ему, начавшему нашу родную физиологию, начавшему ее именно в академии и оставившему своим ученым и учительским образом в своих учениках неизгладимое впечатление буквально на всю жизнь, занимать первое место на стенах теперешней физиологической академической лаборатории. Этот портрет составит самое лучшее и самое дорогое ее украшение».

Сейчас этот кабинет является мемориальным, и каждая учебная группа, придя на кафедру, начинает знакомство с ней с этого кабинета.

Корпус, в котором трудился Иван Петрович Павлов..

Кто же займет кабинет Павлова после переезда академии в Горскую? Не возникнет ли на этом месте вполне современный офис фирмы, не имеющей никакого отношения ни к физиологии, ни к военной медицине?
— Наверно, когда нас выселят, здесь будут офисы, представительства, развлекательные центры, жилые дома. Вы думаете, людей смутит, что они будут жить на площадях, на которых ранее стояли больницы, морги, виварии? Думаю, нет, — говорит Владимир Самойлов. — Сейчас где только элитные дома не строятся.

— Вы полагаете, переезд и правда состоится, несмотря на многочисленные протесты, письма в самые высокие инстанции, депутатские запросы?
— Очень надеемся, что президент России все-таки отменит переезд. Пока же, несмотря на протесты, все идет к переезду. Вот сегодня по кафедрам ходят разработчики одного из проектов будущей площадки академии в Горской. И проектов, заметьте, не один. Хотя тендер и не объявляли. Что будет в конечном итоге — неизвестно.

...и его рабочий кабинет

— Если переезд состоится, много профессоров покинет ВМедА, как вы считаете?
— Много. Вон в Москве объединили две летные академии и перевели в Воронеж. Так почти из трехсот профессоров туда поехали только 12. Кто будет учить, передавать свой опыт? Считаю, что планируемый переезд ВМедА в Горскую — это не только преступление, но и предательство, поскольку понижает обороноспособность страны. Вообще сейчас идет развал военной медицины. Посмотрите, в Петербурге закрыли Первый морской госпиталь, окружной госпиталь на Суворовском проспекте последние дни доживает, госпитали в Выборге и Гатчине закрыли. Это знаете к чему приведет? Всех занемогших военнослужащих повезут к нам, и в клиниках ВМедА будут доминировать больные со сравнительно простыми заболеваниями, тогда как воспитанники академии должны обучаться, исследуя и излечивая больных с самыми разнообразными заболеваниями, включая самые тяжелые. И мы не сможем принимать гражданское население: не хватит коек. Кстати, от перевода ВМедА в Горскую пострадают многие горожане. ВМедА переедет (а поликлинику ВМедА уже реформируют), и куда военнослужащие, в том числе военные пенсионеры (а военных пенсионеров в Петербурге около 200 тысяч), будут обращаться за амбулаторной помощью? В обычные районные поликлиники. И нагрузка на врачей поликлиник значительно возрастет. К тому же военные люди отлично знают, что им бесплатно положено по закону. И не будут слушать заверения врача о том, что бесплатные номерки на анализ крови закончились неделю назад, бесплатного УЗИ ждать полгода, а направления на МРТ — до скончания века. Они будут требовать и получат эти номерки. А значит, на всех остальных горожан номерков окажется еще меньше.

— Смотрю, что против переезда в основном выступает старшее поколение, а также выпускники академии, вышедшие в отставку. А где же ныне работающая в академии молодежь? Может быть, большинство — за переезд?
— Статистики — кто за, кто против — нет. Однако мне известно, что подавляющее большинство людей, ныне работающих в академии, против переезда. Вместе с тем уязвимость позиции военнослужащих состоит в том, что они обязаны выполнять приказ, даже если с ним не согласны. Этим пользуется нынешнее руководство Министерства обороны. Зато создано общество защиты академии из числа демобилизованных выпускников. В нем уже сейчас две тысячи человек.

Памятник военным медикам

Горская — и далеко, и близко

— Как вы считаете, не может ли переезд в Горскую иметь стратегическое значение? Чтоб на случай военных действий, крупной техногенной или природной катастрофы крупнейшее медицинское учреждение было за городом?
— Это неправильная версия. Сейчас создано высокоточное оружие. Что касается катастроф, то расстояние в 30 км практически не дает преимуществ, тем более что неизвестно, в каком районе и какая катастрофа может случиться.

— Академия работает на двух площадках — возле Финляндского и Витебского вокзалов. Может, лучше будет объединить их? Ведь в Горской они будут на одной площадке…
— Вся площадка в Горской размером с ту, которую ныне занимает комплекс у Финлянд­ского вокзала. А сообщение между площадками у двух вокзалов было на самом деле отлично продумано. Во-первых, они соединены метро, во-вторых, наземным автомобильным транспортом, в-третьих, железнодорожными путями. До 80-х годов минувшего века был и водный путь. Была пристань с дебаркадером на Пироговской набережной в районе гостиницы «Санкт-Петербург» (пристань снесли из-за строительства гостиницы), возле пристани был дежурный пост, был военный специальный катер. Аналогичная пристань была на набережной Фонтанки у второй площадки академии.

Теперь возьмем Горскую. Которая вроде бы и недалеко. Доехать автомобильным транспортом — пробки, а если ехать по Кольцевой, то в случае аварии пробки превращаются в заторы, которые и «скорой» не объехать никак. Железнодорожное сообщение — плохое. Одноколейка, электрички ходят с большими перерывами. Уповают на вертолеты. Но вертолет, во-первых, может сесть только на пригородном незагруженном шоссе. Во-вторых, это безумно дорого. Час полета — 120 тысяч рублей. Кто платить будет?

К тому же на каком основании «скорые» будут везти больных к нам? Согласно приказам они должны везти в ближайшие стационары, способные оказать помощь подобного профиля. «Скорые» повезут больных мимо стационаров-тысячников к нам? Да еще и в близлежащей Каменке будет большой стационар вновь созданного Северо-Западного медицинского университета им. И. И. Мечникова. В Горской, возможно, мы будем вытеснены с рынка медицинских услуг. Будем скромной придорожной больницей.

Иван Михайлович Сеченов в кругу студентов академии 1869 года

И еще у ВМедА есть комплекс в Красном Селе. Это наша учебная лагерная база (бывшая база лейб-гвардии артиллерийской бригады). Там и корпуса, и территории, на которых имитируются сражения. И этот комплекс — тоже в Горскую? И еще есть базовые кафедры ВМедА в городских больницах…

— Уже официально объявлено, что на территории ВМедА возле Финляндского вокзала останутся архивы, научно-исследовательские библиотеки, музеи…
— И это ерунда. Даже такого термина «научно-исследовательские библиотеки» не существует! Есть научные библиотеки, есть исследовательские лаборатории, а тот, кто составлял такой план, не знает таких элементарных вещей!

Что касается музея, так он совсем небольшой, занимает всего-то три зала. Есть еще небольшие кафедральные музеи при кафедрах. Их что — отделять от кафедр, и как тогда демонстрировать экспозиции студентам? А архивы — те и вовсе обязательно должны храниться на кафедрах, и минимум 10 лет. Это же истории болезни пациентов. Могут в любой момент понадобиться, да и научные работы пишутся на основе этих историй. В общем, все это должно быть на одной территории. Их не должны разделять 30 километров.

Так что переезд развалит не только ВМедА, но и всю систему подготовки военных врачей. А эта система, между прочим, признана лучшей в мире.

К слову, об истории ВМедА. Вот сейчас много говорят о Великой Отечественной войне. А вы знаете, что во время той страшной войны 17 миллионов раненых советских солдат и офицеров были возвращены в строй без эвакуации за пределы фронта? Этого удалось достичь благодаря тому, что советская система оказания медицинской помощи предполагала максимальное приближение медпомощи к боевым порядкам. У немцев, напротив, был упор на эвакуацию и доставку в госпитали. Но в боевых условиях этой эвакуации и госпитализации часто приходилось ждать подолгу, если вообще раненому удавалось дожить до эвакуации. И как результат — у немцев большая смертность среди раненых, более тяжелые осложнения после ранений, более длительный восстановительный период, большее количество инвалидов.

— Действительно ли старые здания исторической застройки не удовлетворяют современным требованиям и в них невозможна модернизация лечебного процесса, как заверяют инициаторы переезда?
— Эти здания как раз специально строились под учебные и лечебные цели, а не перепрофилировались из жилых зданий! Причем строились они основательно, на века! Это крепкие сооружения, которые не смогли разрушить даже бомбежки Ленинграда. А в первом десятилетии нынешнего века ВМедА по прямому указанию президента РФ получила на закупку новейшего оборудования 200 миллионов долларов, еще 10 миллиардов рублей было выделено на реконструкцию кафедр, на замену коммуникаций (общая протяженность замененных коммуникаций — 100 километров). Была также заменена кровля во всех зданиях, расположенных в центре города. Академия располагает самым современным оборудованием, от которого приходят в восхищение наши зарубежные коллеги. Более того, академия признана одним из самых хорошо оборудованных лечебно-диагностических центров в мире!

Что касается оборудования палат, то у нас есть и палаты-люкс, но оборудовать все палаты под люкс невозможно в принципе! Но этого нет и ни в одной государственной больнице.

Да, академии не помешал бы новый лечебный корпус. Его планировали построить на улице Академика Лебедева, даже участок в свое время был выделен. Но что-то про ту так и неначавшуюся стройку уж никто не поминает, ее площадка отдана под строительство гостиницы Министерства обороны. Но и сейчас прямо в центральном комплексе ВМедА возле Финляндского вокзала можно найти достаточно свободного места. Например, реконструировать здание старого общежития, не представляющее исторической ценности.

— Но ведь некоторые медики покидают стены академии, предпочитая работу в других лечебных учреждениях. Значит, им здесь некомфортно?
— Главная причина уходов — низкие зарплаты. Со всеми надбавками люди, работающие в стенах академии, зачастую получают меньше, чем в клиниках другого подчинения. А уж с частными медицинскими центрами и сравнивать нечего. Еще одна причина — нынешняя тревожная обстановка в самой академии.

— Но в Горской хоть воздух чище, чем в центре города…
— И воздух там далек от идеала. Перегруженные автострады, автомобильные выхлопы, а вблизи аэродрома, на котором сейчас планируют стройку корпусов 

ВМедА, была расположена огромная городская свалка, пользующаяся бешеной популярностью у окрестных рыбаков. Они на ней опарышей собирали. К слову, об аэродроме. Там тоже, насколько я знаю, нас не очень ждут. Это не только военный объект, но и исторический. Это был первый аэродром в царской России. Его бы сохранить, экспозицию музейную сделать. Здесь ведь была опорная площадка ДОСААФа.

— Где же выход?
— Если не входить в тонкости игры, которая сейчас ведется вокруг академии, он чрезвычайно прост: отменить решение о переезде и проводить дальнейшую модернизацию академии на имеющихся площадях.