«Каждый пьян по-своему…»
Если на афишах в Петербурге значится московский «Ленком» — значит, наступила осень
По сложившейся прекрасной традиции Марк Захаров именно в это время года везет к нам свою последнюю по времени премьеру. И какой-то из хитов. Нынче — 8, 9 и 10 октября — в ДК «Выборгский» покажут новейшую «Вальпургиеву ночь» по произведениям Венички Ерофеева «Москва — Петушки», драме «Фанни Каплан», трагедии «Вальпургиева ночь», дневниковым записям и прозе для журнала «Вече» — текст инсценировки создан самим Захаровым А с 11 по 14 октября в том же «Выборгском» прогремит «Юнона» и «Авось», которую никому представлять не нужно.
Новый исторический виток отечественной истории, неумолимо тянущий нас в эпоху стагнации, пробудил массовый интерес к прозе Венички Ерофеева, к его здравым размышлениям на пьяную голову и горьким пророчествам, изложенным с большим чувством юмора. «Москва — Петушки» до недавнего времени шли в «Балтийском доме» в постановке Андрия Жолдака. А сейчас идут в Театре «Мастерская» в постановке Григория Козлова и в замечательно тонком исполнении артиста Евгения Перевалова. Совершенно понятно, что спектакль Марка Захарова ни с какими другими не сравним — в том смысле, что остроумен, умен и оригинален. Работает Марк Анатольевич в привычном стиле «фантастического реализма» с актерами своей гвардии, народными любимцами Александрой Захаровой, Виктором Раковым, Сергеем Степанченко. К которым нынче прибавятся еще и Виктор Вержбицкий, и великолепный Игорь Миркурбанов, актер с петербургскими корнями, покоривший Москву в спектаклях Константина Богомолова на сцене МХТ им. Чехова (интервью Игоря Миркурбанова — на 5-й странице). Он, способный выходить напрямую к залу, вести с ним непростой диалог, с печальной иронией констатируя грустные истины, и сыграет роль автора, Венички.
Лучше всего свой спектакль представляет, как обычно, сам его создатель. Марку Захарову не занимать ни юмора, ни горькой иронии, ни самоиронии, утрата которой, по его словам, для художника смертельна: «Необыкновенно трудно было сделать сценическую версию, в которую вошло бы все наиболее интересное, что сочинил Ерофеев. Но процесс был весьма увлекательный, длился он практически два года. Настоящий большой писатель долго существует в пространстве наших раздумий, тревог, мыслей. Ерофеев вскрыл комплексы, от которых нам не удалось избавиться, они оказались обжигающе современны. Автор использовал в своих сочинениях некоторые «народные грубости». Эти «грубости» — неотъемлемая часть нашего языка и сознания, нашей истории и культуры. Если их исключить, будет похоже на предательство образной системы писателя, предательство правды жизни. Что-то должно проскальзывать, иначе Веничка не простит нам с того света. Тогда уж не нужно было браться. Тем не менее мы используем их в спектакле осторожно и в ограниченном количестве. Вообще работа над текстом была сверхинтересна. Какие у автора есть прекрасные соображения! «Каждый пьян по-своему — один смеется в глаза этому миру, а другой плачет на груди этого мира. Я — трезвее всех в этом мире», — говорит герой Прохоров в «Вальпургиевой ночи», словно вступая в перекличку с Веничкой из поэмы «Москва — Петушки». А как колоритно звучит фраза Венички: «Черт знает — в каком жанре я доеду до Петушков?». И это жанр в нашем спектакле претерпевает большие изменения — от начала до того места, когда поезд летит под откос, когда сменяются созвездия, тысячелетия, и автор уже манипулирует субстанциями космического порядка, к которым и принадлежит «Вальпургиева ночь».
