Кино о полицейских буднях и обычной жизни

Корреспондент «ВП» побывал на выездных съемках нового сезона телесериала «Дознаватель»

Петербург — одна большая съемочная площадка, особенно летом. Идешь по своим делам и натыкаешься на скопление суетящихся людей, осветительные приборы и сплетение проводов. На днях у дома №21 по улице Мира снимали кино. Естественно, любознательный корреспондент «Вечёрки», направлявшийся в офис родной газеты, решил разузнать, что и кто снимает.

Режиссер Андрей Коршунов считает: «Пусть сериальный кинемато­граф маленький и дешевый, но он все равно искусство, халтуре там не место».

Будучи погруженным в свои мысли, ваш корреспондент чуть не сшиб какой-то осветительный прибор, торчащий посреди тротуара. Повертев головой, понял: есть шанс оправдать опоздание на планерку, притащив репортаж со съемочной площадки. Юркнув в обычный продмаг, где привычно покупал минералку и закидывал деньги на телефон, обнаружил, что знакомый магазинчик для съемок уже успели подготовить: софиты, световые панели, копошащиеся техники. На улице же все, как всегда: люди, несущиеся куда-то и кричащие что-то в рацию, люди, лениво попивающие растворимый кофе. У кого-то — завал, у кого-то — сиеста. Картина, типичная для съемок. Вдоль тротуара примостились гримерный вагончик, еще пара машин технички, подстанция, питающая нагромождение аппаратуры. Но прохожие, похоже, уже настолько привыкли к киношникам, постоянно что-то снимающим на Петроградке, что спокойно идут своей дорогой, просто перепрыгивая через кабели.

Итак, сериал называется «Дознаватель». Как можно догадаться по названию, он о полиции, той самой, которая нас бережет. С режиссером Андреем Коршуновым мы, расположившись на «командном пункте» перед монитором на складных киношных стульях, завели разговор и о «Дознавателе», и о сериалах вообще.

Прохожих киношники уже не удивляют — дело для жителей Петроградки привычное

— Расскажите немного о вашем фильме.
— Мы снимаем уже второй сезон, первый оказался весьма рейтинговым, даже несмотря на то, что транслировался в прошлом августе одновременно с Олимпийскими играми. Телекомпания НТВ захотела продолжения, и вот мы работаем уже над восемнадцатой серией. История в сериале рассказывается весьма простая: есть отдел РУВД, есть простой молодой парень по имени Александр Суворов, дознаватель. Но мы не акцентируем внимание на перестрелках и прочей ерунде, здесь скорее идет речь о полицейских буднях и личной жизни героя, о жизни его друзей.

— Чем этот сериал отличается от других полицейских многосериек?
— Здесь нет «трешатины», которая обычно везде и всюду присутствует в этом формате. Мы пытаемся рассказать о жизни. Есть и смех, и слезы, какие-то обычные бытовые ситуации: мы не рассказываем о том, как кто-то ловит преступников, мы стараемся показать жизнь простого человека, чья профессия — опер, без всякой наносной романтики.

Андрей Коршунов осматривает магазинчик, превратившийся в съемочную площадку, и инструктирует актеров: «Встать туда, говорить так»

— Хм, и в чем разница, скажем, с тем же «Глухарем»?
— «Глухарь» все-таки чуть более романтизирован, чуть более комичен. У нас в этом плане все ближе к жизни, да и герой абсолютно другой: это молодой парень, который живет один, не общается с отцом, большим чиновником. За счет того, что у нас актерский состав шире, мы можем рассказывать и другие истории, развивающиеся параллельно жизни главного героя. В «Глухаре» же все крутится вокруг персонажей Аверина и Рожкова, что в итоге приедается.

— А что за эпизод сегодня снимаете?
— Сюжет такой: молодой мужчина, собственно, наш герой, решил положить деньги на телефон через терминал, а тот проглотил деньги — и на счет ничего не пришло. Вот он и начинает разбираться в происходящем. В результате узнает, что все эти терминалы, разбросанные по району, — абсолютно незаконны, к операторам сотовой связи не имеют никакого отношения: это просто орудие отъема денег. И сеть этих терминалов контролирует бывший милиционер.

Классические выездные съемки: у кого-то завал и беготня, у кого-то сиеста с растворимым кофе

— Как вы вообще к сериалам относитесь?
— К телесериалам, которые можно назвать телефильмом или многосерийным фильмом, я отношусь хорошо. Например, есть качественный сериал «Ликвидация». Не радуют меня телесериалы, которые заведомо халтурно сделаны: в команде, работающей над таким продуктом, ничего и никому не нужно, это банальное зарабатывание денег. Мне кажется, что так подходить к кинемато­графу нельзя, пусть он даже маленький и дешевый, сериальный, — это ведь все равно искусство.

— Ерунду спрошу, но как вам кажется, отчего же люди смотрят откровенное фуфло?
— Да потому что иногда ничего другого в эфире нет. Хотя часто дело бывает и в воспитании. Вот мы с вами в детстве смотрели старое советское кино. Взять хотя бы телесериал «Место встречи изменить нельзя»! Вот оно, качество, глубина — наш вкус сложился под влиянием именно таких фильмов. Но сейчас в России время такое странное, безвременье в культурном смысле. Слишком велико расслоение общества в плане социального статуса, финансовых возможностей, по тому же воспитанию и нравственно-культурным ценностям. В Советском Союзе мы все были объединены, были вместе, а сейчас — порознь. Нас учили тому, что нужно читать, учили нас живые люди, а сейчас детей учит компьютер да телик, дети не пишут сочинений, а ставят плюсики в тестах. И поэтому молодые смотрят всякую ерунду, и самое ужасное, что верят ей и берут за пример. Никто не хочет быть как Штирлиц, все хотят быть как… персонажи из «Дома-2». Это говорит о многом, поэтому и грустно.