Кто кого затопил?

Разбираться с бедами блокадницы, которую одолели комары, пауки и крысы, придется прокуратуре Петербурга

Только после вмешательства «Вечернего Петербурга» на проблемы блокадницы, инвалида 2-й группы Светланы Еременко, живущей в бывшей дворницкой дома Бенуа, что на Каменноостровском проспекте, обратила внимание городская прокуратура. И вот в обитель, где круглогодично гудят комары, ползают пауки и бегают крысы, нагрянула большая комиссия из представителей прокуратуры Петроградского района, ГКУ «ЖА Петроградского района», Роспотребнадзора, Государственной жилищной инспекции, а также управляющей компании и местного ТСЖ.

Мы уже рассказывали об этой истории. Пожилая женщина десять лет назад купила двухъярусную квартиру — кухня на пол-этажа ниже, в подвале. Только спуститься туда никто не может. Помещение затоплено, лестница, которая ведет вниз, сгнила. Отсюда комары, мухи, пауки, крысы. И запах.

Ну и «по мелочи»: окна разбиты и заделаны полиэтиленом, батареи зимой едва греют. Воды долгое время не было — набирала в ближайшей церкви святую. Недавно воду дали, но вкус не нравится. А вот газа нет, нельзя его подавать в такую квартиру по технике безопасности. Юристы нашей горячей линии «36 квадратных метров» помогли блокаднице и составили письма в нужные инстанции. Попросив оказать содействие в улучшении жилищных условий, поскольку не соответствуют они требованиям законодательства. Проще говоря, попросила блокадница положенную ей по закону субсидию, на которую она смогла бы сделать ремонт. Реакция последовала незамедлительно — в виде вышеупомянутой комиссии.

Мнения относительно житья-бытья блокадницы были скорее не в ее пользу.

— Да она сумасшедшая, — уверяет член правления ТСЖ. — Десять лет назад она купила эту квартиру. И тогда кухня была не лучше. На что надеялась? Самой гидроизоляцию не сделать. Мы бы отремонтировали, если бы нам кто-нибудь денег перевел. А ей не дают, поскольку собственник сам должен отвечать за свою собственность.

Представитель Роспотребнадзора сразу сказал, что такие условия проживания не только ставят под угрозу существование блокадницы, но могут грозить неприятностями и соседям — запах тлена разносится на весь подъезд:

— Но мы не можем хозяйке ничего предъявить. На пороге ее квартиры наши полномочия заканчиваются. Мы можем посмотреть, как контейнерные площадки в ТСЖ содержатся, как лестницу прибирают.

В ТСЖ уверяют:

— Вы посмотрите — у нее все трубы ветхие. И вода в «кухне» — это ее вода. А из кухни она течет в общий подвал. Мы постоянно оттуда насосами откачиваем.

Но в ГУЖА пояснили, что у них в судах масса выигранных исков-требований привести квартиру в надлежащее санитарное состояние:

— Но она упорно решения суда не соблюдает. Мы все передали прокуратуре.

— А еще она за квартиру не платит, — вмешались представители управляющей компании.

— Да, не плачу. А за что? Разве можно жить в таких условиях? Вы мне сначала ремонт сделайте, а потом счета предъявляйте. У меня денег на такой ремонт нет, — парировала пенсионерка.

— Не можете управлять собственностью — продайте. У вас квартиру под нежилое помещение с руками оторвут, а вы себе хорошую и отремонтированную купите.

— Не хочу я из дома Бенуа никуда уезжать...

Представитель прокуратуры в беседу не вмешивалась. Но все слушала и записывала. Все участники также должны передать выводы по своей части надзорному ведомству. Его же представитель долго опрашивала хозяйку, стараясь, чтобы приложения к актам проверки — документы на квартиру, счета, жалобы и ответы — предоставляли исчерпывающую информацию.

Спросил, когда ждать выводов. Оказалось, ответ на жалобу будет писать Городская прокуратура. Будем ждать.