Кто тут крайний?

В очереди действуют вежливость и даже сострадание — но очень условные.

В очереди действуют вежливость и даже сострадание — но очень условные. 

Например, стоите вы в метро «Звездная» за жетончиком. Подходит некто; говорит, что у него мочевой пузырь треснет, если он срочно не купит жетон без очереди и не доедет до метро «Улица Дыбенко». Положим, при такой идиотской причине вы, может, и не смилостивитесь, а вот при другой, уважительной, — очень даже. 

Дальше включается ваш внутренний безошибочный механизм: именно он срабатывает так, что вы пропускаете просителя не позади себя, а впереди. Чисто автоматически, даже не замечая этого. Не осознавая даже, что товарищ (если по-хорошему) должен бы не только просить милости у вас, но и извиняться перед каждым, сзади вас стоящим. И вы, кстати,  должны бы извиняться вместе с просителем. Потому что вы, пропустив человека вперед, таким образом заполучаете как минимум списание двух-трех грешков (да зачтется вам!), а максимум — местечко в раю, а сзади вас стоящие оказываются заложниками вашей доброты и  получают лишние минуты в этом чистилище. 

Правда, тем, что вы пропустили просителя впереди себя и, соответственно, отступили назад,  вы как бы слегка реабилитируетесь. Потому как примыкаете к пострадавшим. 

… Две очереди на российско-эстонской границе — и какие фундаментально разные! Из России в Эстонию — длиннющая, много грузовиков. Думаешь: о черт! И если не в курсе дела, становишься в хвост и стоишь как дурак. А если в курсе — то едешь, минуя все эти паровозы, потому что знаешь: это просто эстонцы везут из России бензин, который у нас дешевле. И по совести стоят в своей отдельной очереди, не притормаживая ничем движение россиян-небензиновозов.

Другая очередь — из Эстонии в Россию. Тоже длинная, зараза. Тут уже понимаешь, что придется стоять по-товарищески со всем народом. Минуте на двадцатой замечаешь, что время — такая категория, которую можно купить. Несколько эстонских машин (подозреваю, что водители — наши сородичи, эстонские русские) торгуют своим местом в очереди. Прием известный: встал в хвост, отстоял; кто-то из твоих соратников-подельников предложил кому-нибудь в конце очереди переехать за денюжку в самое начало хвоста — и вот мы наблюдаем то и дело  перемену мест слагаемых либо рокировку. 

Пытаешься себя успокоить, что все вроде по-честному: водила отстоял, потратив свое время, — имеет право это время перепродать. Потом, когда солнце совсем уж припекает, начинаешь закипать и ты: ни фига не честно! Эти несколько машин-псевдоочередников искусственно увеличивают очередь, отодвигая нас, честных фраеров, куда-то на задворки вселенной. 

Тихо бесишься, хочется и пить, и писать. Думаешь: лучше бы эти коммерсанты просто разъезжали из конца в конец очереди и предлагали нам мороженое и водичку. А спустя какое-то время — вход в какой-нибудь туалет (на приграничной территории-то не схоронишься за кустиками). 

Как-то честнее.