Лариса Луппиан: Люблю не праздники, а будни

Наш корреспондент побеседовал с народной артисткой России накануне ее юбилея

День рождения у Ларисы Регинальдовны  26 января.  А пока что разговор наш  идет в совершенно обыденных обстоятельствах, в гримерке: через час артистке предстоит выйти на сцену вместе с Сергеем Мигицко в спектакле «Фредерик, или Бульвар преступлений» — об интригах за кулисами французского театра позапрошлого столетия. Конечно, коснулись мы в беседе не только творчества Ларисы Луппиан, но и ее не менее знаменитых близких родственников.

Фото: Михаила Павловского

Я просто играла и наслаждалась

— Вы сегодня играете мадемуазель Жорж, звезду французской сцены XIX века. Получается  как одна коробочка в другой: актриса играет актрису. Это вдвое сложней?
— Мне часто приходилось играть актрис. И, по-моему, это как раз самое простое. Артисты вообще привлекают публику: людям мерещится какая-то тайна в их существовании, всегда хочется заглянуть за кулисы или на съемочную площадку.

— А играя мадемуазель Жорж, вы ориентируетесь на чей-то образ? Какой-нибудь реальной актрисы, которую вы знали?
— За моей героиней в спектакле постоянно ходят две девушки: одна с чаем, другая с яйцом. Это я  подсмотрела у Алисы Бруновны Фрейндлих. За ней тоже всегда ходила костюмерша со стаканчиком чая, а порою шла целая свита — чтобы любое ее пожелание выполнить. Но Алиса Бруновна очень скромный человек. Хотя она и есть самая настоящая примадонна — она никогда не пользовалась этим положением.

Моя мадемуазель Жорж тоже ведь скорее играет в примадонну. Артисты по сути всегда запуганные, нервные, закомплексованные... Страшновато на публику выносить свое ремесло. 

— И вам тоже бывает страшно?
— Вы знаете, да. Страшно не оправдать надежд, боязно, что зрителю будет неинтересно, что ты будешь невыразителен, скучен. У начинающих артистов этот мандраж даже гораздо меньше, чем у взрослых, состоявшихся. Когда я студенткой второго курса выходила на сцену Театра Ленсовета в спектакле «Двери хлопают» в одной из главных ролей — мне совершенно не было страшно. Сейчас жутко вспомнить, какая это была колоссальная ответственность! А тогда я была как ребенок, который не боится схватиться за горячий предмет, — он просто не знает, что это такое. Вот и я не знала — просто играла и наслаждалась тем, что я делаю на сцене.

«Лиза, ты должна уметь все совместить!» 

— Есть понятие «герой нашего времени». А может быть, есть и «героиня нашего времени», какая-то из ваших ролей?
— Сейчас мне очень повезло, предложили шикарную роль. Готовится спектакль «Осенняя соната» по сценарию Ингмара Бергмана в постановке Юрия Бутусова, в апреле должна быть премьера. Середина прошлого века — это ведь, по-моему, все еще «наше время»? Шарлотта, пианистка, которую я играю, — это и есть героиня нашего времени, которая положила всю жизнь на алтарь своей профессии. Она упустила все, она даже не помнит, как жила, какие у нее были отношения с детьми, с мужем. Помнит только ноты, концерты, свои провалы и успехи. Вот это — современная женщина. Сейчас таких — миллион.

Трубадур и его друзья. 1974 Фото: Виктора Васильева

— А вас отчасти это касается? Вас работа тоже так захлестывает?
— Я, к счастью, сумела совместить одно с другим. Театральная профессия — вещь гибкая. Мы то очень сильно заняты, то свободны месяцами, только на вечерние свои спектакли приходим. Поэтому есть возможность воспитывать детей и кормить мужа борщом. А те дамы, которые очень много работают, все сваливают на нянек, и муж у них запущен. И после удивляются, почему у них что-то в жизни не складывается. Добились женщины в начале XX века себе прав и свобод — а теперь, наверное, сами жалеют. 

— Ваша дочь тоже относится к этому типу современных женщин?
— Да, и она тоже. Я ее учу: «Лиза! Ты должна суметь все совместить. А если нет — будет тебе плохо!» Она еще совсем молодая, но уже знает, что все свободное время должно быть посвящено мужу и ребенку. Не знаю, как у нее получится. Если не будет получаться — я буду ее очень сильно ругать.

— По поводу творчества ругаете? Домашние худсоветы у вас случаются?
— Бывает... Я не делаю ей масштабных замечаний — этим должен заниматься ее режиссер Лев Додин. Только обсуждаю какие-то моменты — как лучше выглядеть, что-то из женских секретов. На такие детали не обращают внимания обычно мужчины-режиссеры. Им нужно, чтоб ты выполнила то, что они хотят. А выгодно выглядеть на сцене — это тоже часть профессии.

— А за съемочной  жизнью дочери следите, участвуете?
— Я ее прикрывала. Она со второго курса уже очень много играла в кино, а училась она у Льва Додина, который запрещал сниматься. И поэтому мы с ней «химичили» — придумывали, как сделать, чтобы успеть охватить и учебу, и съемки. 

— Не беспокоились, что Лиза сконцентрируется на кино больше, чем на театре?
— Не только не беспокоилась — я очень это поощряла. Артисту это необходимо. Хотя театральные режиссеры всегда против. Но вот сейчас Додин кинематографической славой Лизы очень доволен — все-таки у него играет известная актриса.

Я в свое время от кино отмахивалась — нам ведь Игорь Владимиров тоже запрещал сниматься и всячески прививал презрение к кинематографу. И поскольку я была глупа и некому было подсказать — мне никогда не хотелось в кино. Я захотела туда позже, когда меня уже никто не приглашал. И я очень счастлива, что у моей дочки так складывается судьба. 

Фредерик, или Бульвар преступлений

«Миша очень скромный и трогательный»

— Михаил Сергеевич  много снимался и снимается. Не бывает вам жалко, что его запомнили и полюбили именно в «мушкетерском» амплуа? Может быть, у него есть роль, в которой он более полно раскрылся?
— Миша действительно может быть разным. У него в «ленсоветовском» спектакле «Станция» по Назыму Хикмету была роль пленного турка Османа. Сам спектакль — про революцию, сделан был к дате… Но Миша настолько изумительно сыграл этого турка, что его все вспоминают. Наверное, это его самая любимая роль. Он там такой беззащитный... В душе Миша — такой и есть. Все «мушкетерства» — это игры, естественно. А на самом деле он очень скромный и трогательный человек.

— А каким будет ваш юбилей?
— Пышно праздновать не собираюсь. У нас в театре такая традиция: в антракте юбиляр выставляет в буфете пироги и торт. Все говорят: «Мы тебя поздравляем!» И на этом все заканчивается.

А на следующий день  посижу в ресторане с друзьями и с Сережиной семьей. У Лизы спектакль, так что всех собрать не получится. Вообще-то я больше люблю не праздники, а будни. Отдыхать некогда. Вот на Новый год съездили на Мальдивы всей семьей — немножко загорели, поплавали, переключились... Сейчас будет много работы — спектакли и репетиции.

— Лариса Регинальдовна, и все-таки — мечтаете о какой-то роли?
— Нет, знаете, я вообще не мечтательница. Когда предлагают — я благодарна, но затевать что-то самой — это не для меня.