«Любительница абсента» привезла «Игроков в карты»

До 12 ноября в Аполоновом зале Эрмитажа можно увидеть один из шедевров Поля Сезанна

— Не так давно наша «Любительница абсента» гостила в Англии в Музее Курто на выставке «Становясь Пикассо 1901». Ответным жестом стали «Игроки в карты» Поля Сезанна из лондонского музея, — поведал историю обмена картинами заместитель директора Эрмитажа Владимир Матвеев (сам Михаил Борисович Пиотровский в данный момент находится в Амстердаме).

На эту тему Сезанн с 1890-го по 1895 год создал пять полотен. Сезанн вообще был, как сказали бы сегодня, трудоголик, работал, как «каменщик», без всякой пощады к себе. Он был вполне обеспеченным человеком, но все богатства и удовольствия мира отдал бы ради возможности трудиться. Скорее отшельник, чем прожигатель жизни, за новыми впечатлениями не гнался, приключений не искал и часто варьировал в живописи одни и те же сюжеты (вспомним его многочисленные виды горы Сент-Виктуар или натюрморты с яблоками, которые он писал порой так долго, что плоды успевали сгнить).

Все «Игроки в карты», написанные Сезанном, разнятся по размеру,— объяснил Владимир Юрьевич, добавив, что к нам приехала не самая маленькая. Что было вначале — маленькие или большие — достаточно сложно определить, датировки разнятся. Профессор Альберт Костеневич, наш ведущий специалист по французской живописи, полагает, что хронология идет от больших к маленьким.

Картина выставлена в Аполлоновом зале. Кто бывал на выставках одной картины в музеях, знает, насколько сложно сделать такую выставку — вписать картину в совсем другой интерьер, к которому она привыкла, выявить или, наоборот, пригасить акценты, сделать, наконец, так, чтобы именно к ней, часто совсем небольшого размера, сразу приковывалось внимание публики, входящей в зал.

Эрмитажным специалистам это удалось. Как сказал корреспонденту «ВП» один из тех, кто готовил экспозицию, часто помогает история картины, связанные с нею истории, сюжеты, легенды. Удачнейшей экспозицией одной картины из музейной серии «Шедевры музеев мира в Эрмитаже» было, на его взгляд, «Благовещение» Яна Ван Эйка. А можно еще вспомнить великолепную мистическую «Грозу» Джорджоне или «Благовещение» Карло Кривелли.

Куратор выставки Наталья Демина и заместитель директора Эрмитажа Владимир Матвеев на открытии экспозиции.

А в случае с сезанновскими игроками удачно сработал и классический портик Аполлонова зала. Возможно, благодаря искусству размещения картин в пространствах эрмитажных залов часто заключается немалый успех выставок. К примеру, выставку «От Гверчино до Караваджо», к устройству которой был причастен ведущий научный сотрудник Отдела западноевропейской живописи Эрмитажа Сергей Андросов, посетили около 750 тысяч человек.

Кстати, Микеланджело да Караваджо здесь приплетен не случайно. Ведь известно, что сюжет Караваджо «Игра в карты с шулерами» Сезанн переписывал несколько раз.

На вопрос корреспондента «ВП» одному из кураторов выставки Сезанна Наталье Деминой, чем отличается трактовка этого очень распространенного в истории мировой живописи сюжета, последовал ответ:

— Сезанн из сцены игры в карты мог сделать многое. Сконцентрироваться на страсти, азарте, одержимости, которые овладели игроками, на самой игре с ее хитросплетениями, на перипетиях, почти всегда ее сопровождающих… Но Сезанн отказывается от всего этого. Ради живописи как таковой.

Возможно, именно поэтому в картине, в которой сидят за столом два человека с не слишком выразительными лицами и перебирают карты своими натруженными крестьянскими руками, есть что-то волшебное. Мы даже не можем понять, в каком помещении происходит игра. Стена на заднем фоне кажется сотканной из множества фрагментов, и от нее словно исходит какое-то инопланетное мерцание. Сезанн творит из обыденной обстановки, из обыкновенных людей нечто ирреальное.

Владимир Юрьевич Матвеев не смог ответить на вопрос, в какую именно карточную игру играют герои картины, отшутившись: «Да я сам только в подкидного дурака могу». Но и опытные картежники, встреченные на выставке, затруднились с ответом: кто-то предположил, что это преферанс или покер, другие склонялись к безику. А мне показалось, что не так уж важно, в какую именно карточную игру здесь играют два усталых человека. Идет игра с самой судьбой, которую, как ни старайся, все равно не переиграть, потому и нет ни азарта, ни страсти, ни одержимости.

Но все-таки иногда и судьба оказывается в проигрыше. Ведь ни стареющая «Любительница абсента», которая глушит свое одиночество опасным напитком с красивым зеленым оттенком, ни «Игроки в карты» Сезанна, коротающие свой досуг после трудного дня, позируя художникам, даже не догадывались, что мир, отвергший их как неудачников, будет когда-то лежать у их ног.

Между тем

Картина, которую привезут в Петербург, числится четвертой в серии «Игроки в карты» и находится в собрании Courtauld Institute of Art, входящего в состав Лондонского университета. Первая, вторая и пятая картины хранятся в филадельфийском Фонде Барнса, музее Метрополитен (Нью-Йорк) и Д,Орсе (Париж). Третья картина на данный момент находится у эмира Кувейта. Семья эмира Катара согласилась купить картину у частного коллекционера за 250 миллионов долларов. Таким образом, картина Сезанна стала самой дорогой из когда-либо проданных. Не стоило бы, пожалуй, писать о деньгах в статье об искусстве, если б непомерная цена, данная эмиром Катарским, не взвинтила страховочную стоимость на всех «Игроков в карты». Страховочная стоимость «Игроков», прилетевших к нам из Англии, потянула на 4 миллиона рублей. Сама же стоимость картины из Курто составляет 150 млн. фунтов стерлингов.