Максим Шевченко: Украинский народ ввергнут в пространство цивилизационной деградации

Известный журналист и политолог — об ошибках и сложностях ситуации в соседней стране

Бывшему ведущему Первого канала, руководителю Центра стратегических исследований религии и политики современного мира Максиму Шевченко не привыкать к критике. То Максима Леонардовича называют «неофициальным послом Хамас в России», то «людоедом, провокатором и фанатиком», то Российский еврейский конгресс (РЕК) небезуспешно пытается закрыть его ток-шоу «Судите сами», а потом обращается и в Общественную палату РФ с просьбой исключить из своих рядов известного тележурналиста, объяснившего теракт норвежца Брейвика неонацистскими взглядами и радикальной симпатией к Израилю…

«Вечёрка» побеседовала с Максимом Шевченко, приехавшим в Петербург на Международный культурный форум.

— Максим Леонардович, в послед­нее время вы часто выступаете в различных политических шоу, участвуете в дискуссиях и часто подвергаетесь критике коллег. За что они вас не любят?
— Не сказал бы, что я частый гость на телевидении: на ТВЦ в программе «Право голоса» я не был с марта, у Соловьева не был с января прошлого года, у Толстого появился только начиная с октября, в нескольких программах, один раз — у Фадеева. Разве это часто? Раньше действительно я много выступал, но после критики некоторых пропагандистских подходов в российском медиапространстве к освещению событий на Украине, господствовавших весной 2014 года, я был вычеркнут из официальных медиа. Напомню, что я открыто выступил против украинофобии, которая транслировалась в официозных медиа зимой — весной, меня стали реже приглашать. К сожалению, украинофобская истерия была серьезной ошибкой, которая толкнула в объятия Авакова, Турчинова, Яценюка и Петра Порошенко, в объятия либерал-нацистов огромную массу украинцев. Потому что когда украин­скому народу по российскому телевидению рассказывали, что украинцев не существует, что это выдуманный народ, а украинский язык — диалект русского языка, не было лучшего способа провести мобилизацию в национальную гвардию, в карательные батальоны, чем этот льющийся с российских экранов бред. К сожалению, поздно от этого отказались — только в июле, когда война достигла апогея и киевская власть получила огромные массы мобилизованных, идеологически мотивированных людей, которым достаточно было посмотреть некие российские каналы, чтобы понять: огромному народу отказывают в праве на существование. Но я тверд в своих взглядах и считаю, что украинский народ не враг русскому народу, просто за каждый народ надо бороться: за немецкий, украинский, русский, еврей­ский, арабский и т. д. Надо уметь разговаривать со всеми. Эта способность к диалогу и уважению и есть фундамент русской идеи. Само по себе ничего не бывает.

— А мы разве не боремся?
— Ну а как мы боролись? Что, в Москве были какие-то вечера украинской культуры? А великая украинская певица Нина Матвиенко давала концерт в Кремлевском дворце съездов? Мы изучали украинские взгляды на историю? И вообще, что-то за рамками вышиванок и рушников мы знаем про Украину?

— Ну как же: украинская группа «Океан Эльзы» очень популярна у молодежи…
— Это, знаете ли, молодежная субкультура. Украинский народ — источник богатейшей этнокультуры. И, имея у себя под боком сорокамиллионную страну, Россия ничего не делала для презентации многообразия Украины, где живут украинцы, русские, евреи, греки, румыны, венгры, армяне. Украина — родина многих народов. Например, понтийских греков — их 30% в Донецкой и Днепропетровской областях. Кто об этом говорит? У нас все упихивается в одну схему, и я был против схематичного представления сложного пространства. И считаю, что такой степени ожесточения гражданской войны, которая разгорелась на Украине, можно было избежать. Нельзя было давать такие козыри украинским нацистам, которые, к сожалению, дала российская пропаганда зимой — весной.

— Максим Леонардович, но в своей пропаганде украинцы тоже дошли до того, что объявили себя древнейшей расой на земле, потомками древних укров, даже якобы обнаружили родство с латинянами и теперь хотят перейти с кириллицы на латиницу…
— Я не обсуждаю бред, я обсуждаю реальность — мало ли кто что придумает? У нас тоже писали, что русским около шести тысяч лет, а Вавилон — «бабье лоно» и вообще русский город. Бреда хватает в каждом народе. Важно, чтобы такой бред не появился в академической науке.

— Тем не менее отрыв Украины от России продолжается: теперь в украинских школах хотят ввести изучение английского со второго класса, забывая про русский язык…
— Честно говоря, я со второго класса изучал в спецшколе немецкий, и ничего страшного со мной не случилось: я не стал немцем или поклонником политической культуры Германии, а остаюсь русским человеком с украинскими корнями, владеющим при этом тремя иностранными языками, включая немецкий. Так что изучение иностранного в школах я приветствую и всячески поддерживаю. И если моему сыну выпадет случай изучать английский со второго класса, то я буду благодарен той школе, которая предоставила ему такую возможность.

— Но речь идет о том, что у детей, растущих в русскоговорящих семьях, нет выбора: русские школы закрываются…
— Я сейчас не обсуждаю действия нацистов. Либерал-нацистская власть Украины — чудовищна. Но к этому не имеет отношения украинский народ, который задавлен, порабощен и ввергнут в пространство культурной и цивилизационной деградации. Киевская власть — антиукраинская по своей сути, она эксплуатирует трагическую историю народов Украины: украинского, еврейского, русского… Киевская власть все сводит к простым вещам (а это вообще свойство современного государства — сводить все к простым вещам, черно-белым). Но история Украины — XVI, XVII, XVIII, XX веков — очень драматична. Давайте вспомним так называемое бандеровское движение на Западной Украине. Далеко не все участники этого сопротивления были бандеровцами. Там было много разных групп. Бандеровцы как раз вели жестокий террор против украинских националистов других, менее одиозных направлений. Но сталинская пропаганда, для простоты, всех записала в фашисты, в бандеровцы. Но с одной стороны, западно-украинцы выступали против сталинского издания коммунистов, а с другой — это движение можно описать как христианское сопротивление безбожному сталинскому режиму. Ведь что происходило тогда? Разрушали церкви, загоняя людей в подполье, а в лагеря направляли 600 тысяч человек с Западной Украины, что после этого — благословлять Москву и сталинский режим, что ли? Мы на чьей стороне? Я лично всегда на стороне христиан в их конфликте с нехристианами, безбожниками. То есть всегда на стороне верующих в конфликте с неверующими. Это моя принципиальная позиция. Я не считаю, что события на Западной Украине 1944 — 1946 годов надо так однозначно интерпретировать, как это делается у нас.

— А вы не боитесь, что после такого заявления вас обвинят в поддержке бандеровцев?
— Поймите правильно, я не поддерживаю бандеровцев — я поддерживаю сопротивление христианского народа, которое ничем не отличалось от, скажем, сопротивления жителей Тамбовщины или жителей Дона. Какая разница между сопротивлением донских казаков и жителей Западной Украины безбожной власти? На Дону разрушали церкви и закапывали священников в землю, расстреливали людей, и на Западной Украине делали то же самое: расстреливали священников, выжигали целые села.

— Но вы не учитываете национальный фактор: при этом никто из донских казаков не страдал русофобией…
— Но зато казаки страдали антисемитизмом и ненавистью к «неказакам», «иногородним», составившим основу большевистских армий. Образ врага формируется исходя из мобилизационных задач войны — это закон. Да, на Дону истребили все казачество — его физически уничтожили! И 70% казаков до 1922 года просто не дожили… А на Западной Украине всегда выступали против оккупации безбожников, потому что Западная Украина была верующим пространством, но там ничего нет специфически русофобского, она русских увидела только в 1939 году, когда была присоединена к СССР. Под русскими они подразумевали советско-сталинское. Более того, западные украинцы до включения в СССР часто сами себя называли русскими, русинами в оппонирование полякам и австрийцам… А выступление против русских — свойство центральной Украины, там всегда много было русофобского: русских пренебрежительно называли «кацапы», «москали». Это я к чему? Здесь очень тонкие дефиниции, нюансы, их надо различать, а у нас все лепят в один ком и считают, что это и есть политика.

— А то, что в правительстве Украины теперь будут работать министрами гастарбайтеры, на ваш взгляд, к чему приведет?
— Это безобразие. Это говорит о том, что власть на Украине — антиукраинская по духу, что во власти практически нет украинцев. Это превращает страну в колонию, в оккупационную территорию для Запада — это их олигархический «заповит». Я считаю, что там идет социально-гражданская война — не под этническим, а под социально-политическим лозунгом. ДНР и ЛНР — это народное вооруженное восстание против криминальной власти олигархов и бандитов. Между прочим, ДНР — это старые махновские места, поэтому некоторые традиции многие повстанцы ДНР черпают в народном движении Нестора Ивановича Махно. Славянск, Старобешево — великие места махновских битв против красных, белых и петлюровцев.

— И последний вопрос, на который, наверное, трудно дать ответ: когда закончится военный конфликт на Украине?
— Да, трудно ответить, чем закончится конфликт: война идет, но это дело переменчивое. Надеюсь, что народное восстание победит, что украинская власть будет свергнута, а народ Украины сам сформирует такие формы регионального республиканского народно-демократического правления, что оно будет более соответствовать духу и сути Украины и ее многонационального народа.