Мартин Иванов: Рискует тот, кто не умеет или не уверен

Русский каскадер дублировал самого Джеймса Бонда — Дэниел Крэйг был только на крупных планах

Русский каскадер дублировал самого  Джеймса Бонда — Дэниел Крэйг был только  на крупных планах

Создатели самого узнаваемого киношпиона Англии объявили о запуске в производство 23-го фильма из жизни Бонда, Джеймса Бонда. Больше всех этой новости смог порадоваться человек, единожды примеривший на себя образ крутого парня из МИ-6. Автотрюкач, каскадер с большой буквы Мартин Иванов.
Мартин с малых лет лихачил, старался испытать на прочность все возможные транспортные средства, велосипеды, мотороллеры, мопеды. Его отец — всемирно известный каскадер Виктор Иванов сумел разглядеть в юном шалопае свое профессиональное продолжение. И сын не подкачал. А чуть позже оказался с Бондом на короткой ноге, точнее — на «одном колесе», дублировал агента ее королевского величества в картине «Квант милосердия».

Сначала был Борн, потом Бонд

— Интересно, насколько сложно попасть русскому каскадеру в голливудский блокбастер, что нужно предпринять для этого?

— Наверное, нужно иметь отца, известного каскадера, который в определенный момент позовет вас на съемки, посадит за руль каскадерского авто и запустит в кадр (смеется). С одной стороны, мне помог отец, с другой — я и сам к тому времени, когда меня позвали дублировать Джейсона Борна, уже многое умел. Тут все решил случай. На съемках «Превосходства Борна» главного героя должен был дублировать — в сцене автомобильной погони в тоннеле — совершенно другой человек. Классный парень из Англии долго не мог понять режиссера, что-то у них не получалось, буксовал весь съемочный процесс. Хоть сам тоннель мы снимали в Берлине, заезд в тоннель делали в Москве — действие разворачивается в нашей столице. Перекрывать надолго одну из оживленных трасс города нереально. Мало того, англичанина нельзя было брать даже на средний план — английский каскадер и актер Мэтт Дэймон совсем не похожи. А каскадер  должен быть схож с актером, которого дублирует. Ведь каскадера иногда можно и важно брать средним планом. И тут мой отец, который работал постановщиком трюковых сцен в «Превосходстве Борна», посоветовал режиссеру попробовать меня. Если бы я провалил дубль, меня бы вежливо попросили с площадки. А у меня все получилось.

— И «Превосходство Борна» дало тебе путевку в жизнь другого киноагента, в жизнь Джеймса Бонда, не так ли?

— Наверное, это так. В любом случае сначала был Борн, а потом Бонд. За съемки в блокбастере «Превосходство Борна» я получил каскадерский «Оскар» — тяжелый такой, увесистый трофей, премию «Таурус». Меня на ту церемонию не выпустили. В американском консульстве решили — за душой почти ничего, да к тому же отец живет в Штатах. Что-то тут не так... За вторым каскадерским «Оскаром» поехал сам. Меня стали привечать в профессиональных каскадерских кругах Голливуда. И как только на горизонте замаячил фильм «Квант милосердия», позвали и меня тоже.

Всегда быть в тени

— Динамика повествования в первых кадрах «Кванта милосердия» потрясает. Кажется, кадр трещит по швам от яростного напора погони...

— Самый первый эпизод показывает, какую опасную игру ведет агент британской разведки. И сцена погони вводит зрителя в курс предстоящих дел и служит неким камертоном всему фильму. Весь «Квант милосердия» — словно натянутая тетива. 

— А как много в этом эпизоде самого Джеймса Бонда, то есть Дэниела Крэйга?

— Только крупные планы. Эти планы снимали в павильоне, на натуре снимали меня. В том самом итальянском горном тоннеле. А потом нас «склеили», его крупные планы и мои трюки. Вышло так, что Бонд может все.

— Получается, жизнью рисковал ты, а все лавры достались Дэниелу Крэйгу...

— Ну, такая у нас работа, всегда быть в тени первых, узнаваемых лиц киноэкрана. Что до риска, то (будете смеяться) никакого риска на съемках не было. Первую сцену из «Кванта милосердия» мы снимали два месяца! Если вспомнить эпизод с Борном, где Борн в условиях мегаполиса уходит от погони, тот эпизод был гораздо сложней.

В кино у каждого свое ремесло

— Не было ли у каскадера Мартина Иванова желания появиться в кадре самолично?

— Никогда! Возможно, это прозвучит несколько банально, но в кино у каждого свое ремесло. Дэниел, к примеру, хороший актер. Он очень убедительно сыграл Бонда, Джеймса Бонда. Я же был убедительным, «настоящим», когда гонял на его «астон-мартине». Зачем делать то, чего я делать не умею? Перекувырнуться «через голову» на машине для красоты момента — пожалуйста, без вопросов. Но потом выйти из машины и стать кем-то другим в кадре... Нет, это не для меня. 

— Тебе выпал случай поработать и в голливудском, и в российском кино. В чем разница между этими фабриками грез?

— Во всем. Начиная с отношения работодателя к тебе и заканчивая картиной в целом. Помню, снимался в фильме «Стритрейсеры». Вроде как ничего получилось, но общее ощущение… «Квант милосердия», мой участок работы в частности, да и весь фильм в целом, интереснее. Как-то там… продуманней. В Голливуде каскадером быть — нормально, прилично, престижно. У каскадеров свой профсоюз, который зорко блюдет, кого на какой фильм взяли, в каких условиях разместили, как кормят, сколько платят. У нас к каскадерам несколько иное отношение. Похуже. Но тяга к цивилизованным взаимоотношениям меж работодателем и работником есть, и это радует.

— Возвращаясь в «Квант милосердия», последний на текущий момент времени фильм о Бонде. Как вашу работу оценил сам герой с большой буквы, то есть Дэниел Крэйг?

— Думаю, хорошо, по крайней мере претензий не было. Бонд, то есть Крэйг, у нас на съемках был мало. Дело в том, что всю его часть — крупные планы — снимали в павильоне, если не ошибаюсь, в Англии, мы же работали почти два месяца в «боевых условиях», выстраивали каждый трюк, каждый проезд по тоннелю в Италии. Когда Дэниел Крэйг приехал в мраморный разрез, где шли съемки первых кадров «Кванта милосердия», то пробыл на площадке недолго. Я с ним издалека поздоровался — и не более того. Но в таких проектах масса жестких условий и условностей. И мне не обидно, что Бонд не смог пожать руку своему... отражению в зеркале заднего вида (смеется).