«Мой дед был революционер в живописи»

В Русском музее побывал внук великого русского художника Валентина Серова

Пока мы ждали появления Григория Александровича, гадали: похож ли он на своего великого деда? Вспоминали встречу с потомками Ильи Ефимовича Репина, приезжавшими в Русский музей несколько лет назад. Один из них — Иван — был так похож на своего предка, что казался его реинкарнацией.

Но вот Григорий Александрович Серов вошел в кабинет, и стало ясно: семейного сходства нет. Ему уже за 80, но выглядит он отлично: моложавый, подтянутый, одетый в элегантный серый пиджак, бежевый пуловер и синие джинсы. Свободно говорит по-русски.

— Это редкий случай, когда потомки великих художников оказываются нашими гостями, — приветствовал внука Серова и. о. заместителя директора Русского музея по научной работе Григорий Наумович Голдовский. — Поэтому мы с таким удовольствием вас встречаем!

О выставке, проходящей сейчас в музее, Григорию Александровичу рассказал Владимир Леняшин, заведующий отделом русской живописи второй половины XIX — XX веков:

— Сложилось расхожее мнение, что Серов ярче всего проявил себя в портрете. А вот сам художник с этим не соглашался. Он часто говорил о себе: «Я не портретист. Я просто художник». Эти слова мы и сделали названием выставки, на которой попытались показать публике Серова, которого большинство не знает: его пейзажи, жанровые картины, рисунки, акварели. Ко всему прочему портреты ведь часто были заказными. А в сюжетных вещах, жанровых, в рисунках он был совершенно независим, свободен. В этом году в связи со 150-летним юбилеем Серова будет много посвященных ему выставок, где, разумеется, акцент сделан на портреты. Нам не хотелось повторяться.

— На выставке много акварелей? — оживился Григорий Александрович. — О, мне это нравится! Я ведь и сам пишу акварели. Первую свою акварель я написал, когда мне было лет 15.

Оказалось, что у Григория Александровича было несколько выставок в Ливане, где он живет с женой Флоранс. Довольно успешных. «Все выставленные работы были проданы», — рассказывает он. И все же он не считает себя художником, и у него нет планов продвигать свое творчество в других странах. По профессии он — архитектор.

— Простите, в России очень мало известно о потомках Валентина Серова. Не могли бы вы рассказать о себе? Как вы попали в Ливан? — спрашиваю я.
— Я не попал в Ливан (улыбается). Я там родился. Мой отец, старший сын Валентина Серова Александр, после революции оказался в Ливане. По образованию он был кораблестроителем, работал в Ливане как инженер-гидравлик. Так что я родился в ливан­ских горах и первые пять лет своей жизни провел под ливанскими кедрами.

— Родители рассказывали вам о России, о дедушке?
— Знаете, мои родители не очень много говорили о России. Может быть, им тяжело было говорить об этом, они жалели, что покинули свою страну. Я знаю, что многие русские, уехавшие из России после революции, потом вернулись на родину. Но мой отец так и осел в Ливане. А после Второй мировой войны, когда в Ливане были очень сильны американские влияния, я старался не афишировать, что я русский, потому что меня могли заподозрить в связях с коммунизмом. Однако о дедушке в семье говорили много. И в доме было очень много книг, посвященных творчеству Серова.

— Что самое для вас интересное в работах деда?
— Думаю, что сами персонажи, которых он изображал. В них ведь — вся Россия того времени. И конечно, его личность. Я только недавно заметил, какой же он был революционер в живописи. Если бы он прожил подольше! Почему-то его называют русским импрессионистом. Мне это непонятно.

— Импрессионистические влияния заметны в его ранних вещах, — поясняет Григорию Александровичу Владимир Леняшин.
— Вы имеете в виду такие работы, как «Девушка, освещенная солнцем»? — спрашивает Григорий Александрович, демонстрируя хорошее знание творчества своего великого деда.

Тут ему вручают каталоги выставки на русском и на английском. Он рассматривает их с большим интересом. Многие работы узнает с ходу. Например, увидев репродукцию картины Серова «Дети», восклицает:

— Это мой отец и мой дядя! Знаете, я ведь еще в раннем возрасте сделал копию этой работы.

Стоит пояснить, что у Валентина Серова было шестеро детей: две дочери и четыре сына — Александр, Юрий, Михаил и Антон.

На картине «Дети» изображены Александр и Юрий (Георгий). Александр окончил Политехнический институт, стал кораблестроителем, во время Первой мировой войны был летчиком. Юрий (Георгий) учился вместе с Михаилом Чеховым, был актером Первой студии МХТ, после революции жил во Франции и Германии, стал известным кинорежиссером.

Сыновья Григория Александровича и Флоранс — старший Сергей и младший Олег — живут и работают в Париже. Сергей — архитектор, Олег занимается телекоммуникациями. Они не очень хорошо говорят по-русски, хотя, по словам отца, очень любят русский язык и владеют падежами гораздо лучше, чем он сам.

В Петербурге они не в первый раз, но с удовольствием соглашаются на предложение принимающей стороны устроить им экскурсию по Русскому музею, а потом уже отправиться на выставку их великого предка.

Жена Григория Серова, очаровательная красавица Флоранс, знает русский язык совсем чуть-чуть, а я, к сожалению, не владею ни французским, ни англий­ским. Однако каким-то чудом мы находим общий язык и обмениваемся впечатлениями, рассматривая портреты кисти Валентина Серова, висящие в постоянной экспозиции музея. Она узнает портрет княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой, затем смотрит на портрет ее мужа — графа Феликса Сумарокова-Эльстона и спрашивает у меня, почему у них разные фамилии. Я, как могу, объясняю, что у Юсуповых не было потомков по мужской линии, и, чтобы этот древний и знатный род не прервался, император позволил сыновьям Зинаиды Николаевны от графа Сумарокова-Эльстона унаследовать и княжеский титул, и фамилию.

Сергей, Флоранс, Григорий Александрович и Олег Серовы на фоне портрета Ольги Трубниковой (жены художника Валентина Серова)

Но вот наконец мы на выставке «Серов не портретист». Там много народу. В том числе детей. Экскурсовод рассказывает им о картинах Серова. Дети слушают внимательно, но немного устали и потому сели перед картинами на пол. Такой интерес к творчеству великого предка впечатляет Григория Александровича.

И тут Григорий Александрович видит портрет Ольги Трубниковой (жены художника Валентина Александровича Серова) и громко восклицает: «Моя бабушка!»