Музей блокады получит электронное рождение

Новые технологии приблизят нас к музею 1944 года

Государственный музей обороны и блокады Ленинграда — который иногда называют просто «музей на Соляном» — готовится к обновлениям. И речь не о какой-нибудь новой выставке или реставрации фасада. Музей становится как бы куколкой, в которой происходит превращение. Что будет потом? Говорят, выпорхнет бабочка. Не приходится говорить о какой-то легкости и беззаботности — тема не та. Но блокадный музей, родившийся из самого жерла блокады, в 42-м, и открывшийся после спасения города, в 44-м, — этот музей «помолодеет», будет обновлен буквально сверху донизу.

— Сначала речь шла о создании нового музея в новом здании, — сообщил Антон Губанков. — Мы много работали над этим проектом, и он остается у нас в планах. Но здесь есть и некоторые проблемы этического плана: мы советовались с ветеранскими организациями. Я понимаю опасение многих ветеранов: они боятся, что музей с такой трудной историей утратит свое значение. И мы сейчас понимаем одно: музей в Соляном нужно развивать и приводить в соответствие с современными потребностями. Уже целое поколение выросло в безвременье последних годов. Мы забываем свое прошлое. Не многие уже представляют себе, что такое блокада. И конечно, главное — сделать экспозицию понятной для нынешнего молодого человека, взросшего на мультимедийных технологиях.
— К счастью, у нас есть все необходимые мультимедийные технологии, — сообщил Андрей Максимков, автор предложенной концепции. — И мы можем уже сейчас увидеть, как будет выглядеть музей после реконструкции.
На экране появился вестибюль музея; над ним безумно и страшно нависал грузовик-полуторка, рушащийся на нас откуда-то сверху. Это была инсталляция, посвященная Дороге жизни. А дальше музей, появившийся в осажденном Ленинграде, как бы выворачивается наизнанку, и уже внутри его — целый блокадный город. Полуразрушенные стены домов, пустые окна — в них видны экраны, демонстрирующие хронику того времени. На город пикируют зависшие самолеты. Залы музея будут разделены по-новому; так что места станет больше. Задействован будет даже чердак: он станет выставочным пространством. Появится кинозал, он же помещение для лекций. Откроется еще один вход в музей, оборудованный пандусом — так, чтоб можно было легко подняться на второй этаж даже в инвалидном кресле.
На еще одном огромном экране будет проецироваться бесконечный мартиролог — фотографии и имена блокадников. Как предложили присутствующие ветераны, здесь же могут появиться и страницы из Книги Памяти, помогающей искать пропавших без вести.

— А вообще новые технологии дают огромные возможности, — объяснил Андрей Максимков. — Теперь для создания диорамы, как на Мамаевом кургане, не нужно огромное пространство — достаточно небольшой витрины. Или, например, все вы знаете, как на экране современного айпада можно листать страницы электронных книг. Вот и здесь мы хотим ввести то же самое. Уже идет работа по оцифровке дневников, писем, рисунков и картин блокадников. Пока вся эта огромная музейная коллекция лежит в фондах, под стеклом — и не выставишь все, а то, что выставлено, читать невозможно — уж очень ветхие страницы. А тут любой человек сможет все прочитать, прикасаясь к экрану. Более того — если найдутся новые дневники, их можно будет оцифровать буквально за день, а не томить в архивах до какой-то выставки в далеком будущем.
— Это особенно важно потому, что прошло столько лет, — заметил Антон Губанков. — Года уходят, и ветераны уходят вместе с ними. Мы просто не можем позволить себе устраивать долгострой. Я надеюсь, что уже в 2012 году мы отведем часть бюджетных средств на реконструкцию музея.
— У меня спрашивают блокадники и ветераны, останется ли музей на том же месте, где он был основан, где он пережил трагическое время своего погрома в 1949 — 1954 годах. Спрашивают и плачут, — говорит участник войны Николай Добротворский, старший научный сотрудник музея, заслуженный работник культуры. — То, что нам здесь сейчас показали, — это приближение к тому музею, каким он был в 44-м. Это большой подарок городу: и молодежи, и нам. А ведь молодежь очень плохо уже представляет себе войну. Недавно одна школьница доказывала мне, что война закончилась в 53-м, а воевали мы, оказывается, со шведами.