«Найти оптимальную среднюю точку»

Сегодня речь пойдет о переиздании книги Наумова «Александр Башлачев: человек поющий». И не только.

В гостях у «Книжного клуба» — Лев Наумов: петербургский писатель, драматург, кинорежиссер. Руководитель творческого объединения «CAMEL Studio», одним из детищ которого стал Международный кинофестиваль «ArtoDocs». 

Лев Наумов. Фото: Ксении Наумовой

— Лев, чем вызвана необходимость изменений и дополнений, появившихся после первого издания вашей книги в 2010 году?
— Невозможно было собрать все сразу — материалы появляются постоянно до сих пор и из самых невообразимых источников. Уже есть очень много того, чем можно расширить второе издание. Как я говорю, для меня в жизни Башлачева каждую неделю происходит что-то новенькое.

Почему иные биографические книги не подвергаются такой переработке при переиздании? Дело в том, что «Человека поющего» практически не с чем сравнивать, выбранный для написания подход совершенно уникален в своем роде. Видите ли, мне представляется, что есть три пути построения жизнеописаний. Первый — это биография. Как правило, это беллетристический текст, в котором исторический персонаж становится героем окололитературного повествования, основанного на реальных событиях, подкрепленного документами и свидетельствами. Это то, в чем серия ЖЗЛ достигла некой степени совершенства. Однако такой текст нередко говорит нам об авторе больше, чем о герое. Второй подход — это хронология. Он совершенно формальный, потому лишен субъективности, но весьма скучен и чаще используется в дополнение к чему-то, а не сам по себе. Третий — это мемуары, самый однобокий, но при этом и самый «живой» вариант. Так вот, «Человек поющий» — это беспрецедентная попытка найти оптимальную среднюю точку в этом треугольнике: биография-хронология-мемуары. Именно поэтому такое издание требует максимального уровня детализации и, как следствие, обновлений.

Более того, во втором издании появился новый инструмент анализа биографических сведений — диаграмма перемещения Башлачева по стране. Когда я показал ее исследователям и филологам, они сочли схему репрезентативной и этот опыт начинают перенимать. С тех пор у меня появилось еще несколько идей по поводу того, как можно расширить инструментарий биографов.

— В свое время наши общие друзья Екатерина Борисова и Яков «Я-Ха» Соколов выпустили книгу о Янке Дягилевой. Желание сравнить эту книгу с вашей книгой о Башлачеве напрашивается само собой…
— Книга Кати и Я-Хи имела стратегическое значение как предтеча каких бы то ни было мемориально-исследовательских изданий, связанных с деятелями отечественной рок-культуры. Она состоит из трех блоков: пресс-архив, воспоминания, дискография. Моя состоит из стихов, биографии (точнее, био-хроно-мемуаров), интервью и материалов, включающих перечень выступлений, дискографию и классифицированную библиографию.

Издание пресс-архива Башлачева в книге не представляется технически возможным, поскольку он превосходит Янкин раз в тридцать и расширяется намного динамичнее. Его мы пытаемся собирать на посвященном Александру Башлачеву сайте.

Воспоминания — это инструмент, от которого никуда не денешься, если пытаешься восстановить «дела минувших дней». А дискография неизбежна, если речь идет о персонаже, записи которого издавались. Но воспоминаний как таковых в моей книге нет, они инкорпорированы в биографию, а дискография решена совершенно иначе.

Мне кажется, что сходства даже быть не может, поскольку мы в разное время (а десятилетие в XXI веке — это огромная дистанция) работали с кардинально отличными (что бы кто ни говорил) судьбами и совершенно разным количеством и качеством материала.

Кстати, увидев упомянутую диаграмму перемещений, Я-Ха сказал мне: «Как я тебе завидую, что у тебя оказалось достаточно данных, чтобы это сделать».

Нужно отметить, что и Катя, и Я-Ха помогали мне в работе над книгой как самые первые ее редакторы, а Я-Ха еще и реставрировал фотографии.

— Тяжело ли это с эмоциональной точки зрения — глубоко погружаться в жизнь людей, чье творчество тебе дорого и близко и которых уже нет, как в вашем случае было не только с Александром Башлачевым, но и с Александром Кайдановским? 
— Это часть каждодневной работы, да и Башлачевым с Кайдановским этот список уже давно не ограничивается... Не тяжело, но в высшей степени захватывающе. И, что важно отметить, — работа с наследием ушедшего повышает степень ответственности, а также лишает права на ошибку и чрезмерную субъективность. Это учит смотреть непредвзято, в этом состоит, пожалуй, один из самых главных уроков для меня.

— Вы сказали, что сейчас завершаете работу над двумя книгами. О чем они будут? 
— Первая — эта книга моей прозы с рабочим названием «Шепот забытых букв». Очень надеюсь, что вскоре она появится в магазинах. Книга будет включать 22 рассказа и три пьесы. Какие-то из них выигрывали литературные премии и ставились в театрах, какие-то нет. Это издание — очень важная веха для меня.

Вторая, вы будете смеяться, — о Башлачеве. Но только... Знаете, когда Балабанов после «Братьев» снял фильм «Война», у этой картины был незатейливый слоган: «Это — не «Брат-3», это — «Война»…» Так вот — это не «Человек поющий-3». Она написана с нуля и представляет собой беллетризованную биографию ровно в том первом смысле, о котором я говорил выше. Обо мне из этой книги вы узнаете, конечно, меньше, чем из «Шепота забытых букв», но все равно — немало.

«Человек поющий» был воспринят читателями очень тепло, однако несколько упреков в излишней отстраненности и отсутствии оценки я получил. Мне как раз кажется, что выбранная «ноль-позиция» — скорее преимущество, ну да ладно. Так вот, новая книга будет принципиально другой. Это — моя интерпретация от начала до конца. Я очень рад возможности написать две кардинально разные книги об одном человеке. Удивительный и редкий опыт.

Когда выйдет вторая книга, я не знаю. Это серийное издание, и для запуска серии другие авторы должны написать другие книги.

— Почему ваше творческое объединение называется «CAMEL Studio»?
— Знаете, когда занимаешься тем, что мы делаем, проще назваться таким образом, чем доказывать, что ты не верблюд. А если серьезно, то «CAMEL Studio» возникло в 2004 году, а первое издание мы выпустили в 2007-м, причем — за границей, в Голландии, так что эта история уходит в далекое прошлое. 

«CAMEL» — это был мой крупный проект, успешное развитие которого сделало возможным строительство студии. Возможным по многим причинам: от финансовых до профессиональных и эмоциональных.

С тех пор, кстати, у нас пошла традиция называть технические проекты англоязычными аббревиатурами, сложенными в имена представителей фауны. После «CAMEL» были «WOLF», «LAMB», «AVOCET». Сейчас в этой нише нашей деятельности флагманской разработкой является совершенно уникальное средство реставрации кино- и видео-материалов, которое называется «VICUNA». Викунья — это южноамериканское высокогорное животное семейства верблюдовых (что немаловажно для «CAMEL Studio»!), единственный представитель своего биологического рода. Во времена инков викунья считалась священной и упоминается во множестве мифов.

Лев Наумов

Александр Башлачев: человек поющий

«Амфора»

Первый вариант этой книги появился три года назад. Выход ее был приурочен к 50-летию со дня рождения Александра Башлачева. Тираж разошелся очень быстро, и издателям захотелось его допечатать. Но, поскольку автор-составитель успел за эти годы собрать много новых материалов, он предложил сделать переработанное и дополненное издание. 

«Честь и хвала издательству, — говорит Лев Наумов, — они согласились, хотя это было куда накладнее».

Второе издание включает самое полное на сегодня собрание стихотворений Башлачева, в которое входят и 13 текстов, не публиковавшихся прежде, детально выверенную биографию, раритетные фотографии, полный свод интервью, дискографию и библиографию и другое, о чем Наумов рассказал более подробно в интервью, данном хозяйке «Книжного клуба». 

Эта книга — «бумажная» ипостась посвященного Башлачеву сетевого проекта «Нomo Cantans — человек поющий», созданного в 2005 году.