Не жалея сил и денег, все хотят фасон держать!
Советские женщины «срисовывали» модные наряды с героинь любимых кинофильмов
Сегодня, когда одних журналов мод в любом киоске несколько десятков, на любой вкус, когда достаточно щелкнуть пультом, чтобы включить один из многих фэшн-каналов, где показы мод крутят нон-стоп круглые сутки, невозможно представить, что так было не всегда. Для советских женщин единственным источником информации, дающей ответ на вопрос «Что нынче носят в Париже?», было кино. Прежде всего, конечно, зарубежное. Своеобразной энциклопедией моды были французские комедии, которые появились в 70-е годы и пользовались огромным успехом.
Помните сцену из фильма 1976 года «Высокий блондин в черном ботинке»? Пьера Ришара соблазняет шпионка в исполнении Мирей Дарк. Высокая, тонкая блондинка, затянутая в по-монашески строгое, наглухо закрытое черное платье, курит сигарету в длинном мундштуке. Предлагает Ришару напитки на выбор, потом поворачивается, чтобы налить и… Тут он едва ли не грохается в обморок: спина-то у нее совершенно голая, ну до самого…
Куда можно было надеть такой наряд в СССР? Наши отечественные звезды были не менее прекрасны, чем заграничные, но куда ближе к народу. Вспомним же вместе, с кого мы «срисовывали» модные фасоны.
Красивых актрис, которые могли бы запросто конкурировать с голливудскими звездами, в советском кино всегда хватало. Но далеко не всем из них удавалось блистать на экране в роскошных вечерних платьях и мехах. Марина Ладынина, великолепная блондинка с лицом античной богини, например, почти всю свою экранную жизнь провела в простеньких ситцевых платьях, телогрейках и кирзовых сапогах. Даром что была женой знаменитого кинорежиссера Ивана Пырьева.
Не ей одной приходилось играть колхозниц и фабричных девчонок. Прелестную Надежду Румянцеву (на фото), сыгравшую Тосю Кислицыну в культовой советской комедии «Девчата», полюбила вся страна. Несмотря на отсутствие модных нарядов. Одета она была абсолютно несексуально: простой свитер, несуразное зимнее пальто и шапка-ушанка... А ведь так хотелось нравиться! Под словами ее героини Тоси могли подписаться миллионы советских девчонок: «Так хочется быть красивой! Я б тогда за всех девчат отомстила!»
Однажды, выходя после примерки очередного платья, Орлова досадливо посетовала, глядя на свои кофейно-бежевые перчатки: «Совершенно не тот оттенок. Опять придется лететь в Париж, а так хочется во Внуково». И вдруг в фильме «Цирк» на экране предстала совсем другая Орлова — ослепительная и недоступная, одетая в роскошные платья. А чего стоит ее номер с пушкой! Она лихо отплясывала чарльстон, не побоявшись показать свои крепкие и не очень длинные (по нынешним-то меркам), но безупречно стройные ноги, обтянутые розоватым трико с блестками. Рассказывают, что от юпитеров, освещавших сцену, исходил такой жар, что трико Орловой начало дымиться. Но она отыграла сцену. Да и как могла сдаться женщина, девизом которой были слова из дореволюционного юмористического куплета: «Яша, будь здоров, не кашляй. Лопни, но держи фасон!»
И все же Любовь Орлова была (да и остается, пожалуй) «иконой стиля». Много лет воплощала тот идеальный образ роковой блондинки, этакого аналога «фам фаталь» мирового экрана Марлен Дитрих, которому стремились подражать все модницы Советского Союза.
В фильме «Три плюс два» две подружки — две Натальи, Кустинская и Фатеева, поражали советских зрителей и особенно зрительниц нарядами, в которых они щеголяли в далеких от комфорта условиях. Обтягивающие бриджики, нарядные накрахмаленные платья и сногсшибательные купальники — такое обычным дамочкам даже не снилось, и уж точно на таких каблучках ни одна нормальная туристка не стала бы бегать по каменистым склонам да по песку. Но с какой элегантностью обе Наташи все это носили! С первого взгляда было понятно, что они не простые работницы или колхозницы, а представительницы изысканных профессий.
«Нью лук» пришел в СССР после «Карнавальной ночи»
Трудно переоценить то влияние, которое оказала на советскую моду рубежа 50 — 60‑х годов Леночка Крылова — Людмила Гурченко — из «Карнавальной ночи» (1956). Благодаря «Карнавальной ночи» советские женщины увидели, как выглядит «new look», новая европейская мода, введенная Кристианом Диором в 1947 году. Ей подражали, тщательно копируя костюм — блузку с тремя пуговичками из нейлона и пышную юбку-солнце, затянутую на талии.
В конце 60-х песенка про земную ось и белых медведей из фильма «Кавказская пленница» звучала на каждом углу. А сама «пленница» в исполнении Натальи Варлей оказала существенное влияние на развитие моды в СССР, сама о том не подозревая. Начнем с того, что стильно выглядела сама актриса, по типу внешности напоминающая скорее француженку, чем «спортсменку, комсомолку и, наконец, просто красавицу»: хорошо выполненная стрижка «каре», по-модному подведенные глаза — со «стрелками». Но главное не это, а ее брючки! Эти узкие, облегающие и короткие, до колен, брючки называются на языке моды «капри». Вот они-то и стали сенсацией в СССР. Впрочем, я не уверена, что художник по костюмам, когда выбирал эти брюки, думал о мировых трендах. Возможно, это вовсе и не «капри», а просто…треники, закатанные до колена. И все же… Результат впечатляет! Такие брючки появились в моде после войны. По легенде, которая есть почти у всех культовых вещей, они получили название от знаменитого итальянского острова. Местные рыбаки якобы закатывали во время работы свои штаны до колен, чтобы не промочить. Изобретение «капри» часто приписывают известному итальянскому модельеру Эмилио Пуччи. На самом же деле это сделала немецкая модельерша Соня де Леннарт, которая жила на Капри.
Впрочем, красавице Нине легко можно было подражать в прическе и макияже, можно было вслед за ней танцевать модный твист. Но чтобы носить такие брюки на рубеже 60 — 70-х годов в Советском Союзе, нужно было обладать большой смелостью. Ведь тогда женщин в брюках могли запросто не пустить в общественное заведение.
Комедия Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию» (1973) порадовала модниц. Хорошенькую, похожую на дорогую куклу Наталью Селезневу одел Слава Зайцев. И сделал это так, что попал в мировые модные тренды. Женщины приходили в кинотеатры ради Зиночки и ее нарядов — элегантного, будто сошедшего с подиумов Парижа платья-рубашки красного цвета, роскошного белого брючного костюма, дополненного алой шляпкой и такого же цвета перчатками, землянично-розового костюма, отделанного белым по бортам и манжетам расклешенных рукавов.
Многие дамы, помнящие 70-е, рассказывали, что приходили в кино с блокнотиками и срисовывали с экрана эти красивые вещи.
А вскоре, в 76-м, случилось эпохальное событие — на экраны вышла «Ирония судьбы, или С легким паром!». Полстраны влюбилось в скромную ленинградскую учительницу Надю Шевелеву, а другая половина (женская) хотела походить на нее. Хотя, собственно, что за такие особенные наряды Барбара Брыльска демонстрировала в фильме? Ни тебе шикарного вечернего платья в пол, ни бриллиантов, ни мехов. Впрочем, меха как раз были. Роскошная лисья шапка Наденьки стала не только мечтой всех советских модниц, но и неким ориентиром для западных кутюрье, обожавших вводить в свои коллекции элементы стиля «а-ля рюсс». Возможно, это совпадение, но именно в 1976-м Ив Сен-Лоран потряс мир моды своей знаменитой коллекцией «Русские оперы и балеты», в которых смешались роскошь императорского двора, русский фольклор и отчасти современная ему советская Россия. Большую часть фильма Надя провела в простом, но элегантном бежевом платье-рубашке (учительнице не к лицу яркие цвета).
В фильме «Служебный роман» (1977) преображается начальница-«мымра», роль которой блестяще исполнила Алиса Фрейндлих. Рассказывают, что Алиса Бруновна сама отыскала где-то в недрах «Мосфильма» бесформенный костюм неопределенного цвета, который к тому же был ей велик. Мы помним, как после ночи с Новосельцевым она появляется на работе с модной стрижкой «сэссун», хорошим макияжем и в сшитом по фигуре платье. На мой-то взгляд, даже платья влюбленной и обновленной Людмилы Прокофьевны были ужасны и не годились в качестве образца для подражания. Зато ее секретарша Верочка — Лия Ахеджакова (на фото) — сделалась самым стильным персонажем. Чего стоят ее сапоги — наимоднейшие, замшевые, на высоких каблуках, явно заграничного происхождения!
А диалог, который цитируют даже те, кто в 1977-м еще не родился:
— Вы купили новые сапоги, Вера?
— Да вот еще не решила, Людмила Прокофьевна. Вам нравится?
— Очень вызывающие. Я бы такие не взяла…
— Значит, хорошие сапоги, надо брать.
