Необыкновенная история Маркиза де Лень

18 июня читающая Россия отметит 200 лет со дня рождения знаменитого русского писателя Ивана Александровича Гончарова

Близкие люди порой называли его Маркизом де Лень. Герцен написал фельетон «Необыкновенная история о ценсоре Гон-ча-ро из Ши-Пан-Ху» (1857), не простив ему службу на этом непрестижном в России поприще.

Достоевский отозвался о нем тоже не слишком лестно: «Джентльмен... с душою чиновника, без идей и с глазами вареной рыбы, которого Бог, будто на смех, одарил блестящим талантом».

Тургенев, по воспоминаниям Авдотьи Панаевой, даже и таланта в своем коллеге признавать не желал, объявив, что «он в душе чиновник», что «его кругозор ограничивается мелкими интересами», что «в его натуре нет никаких порывов, он совершенно доволен своим мизерным миром и его не интересуют никакие общественные вопросы», «он даже как-то боится разговаривать о них, чтоб не потерять благонамеренность чиновника. Такой человек далеко не пойдет! Посмотрите, что он застрянет на первом своем произведении». 

Это все сказано об Иване Александровиче Гончарове, и все это несправедливо. 

Именно этот Маркиз де Лень не только исправно служил почти двадцать лет в Министерстве финансов, а потом еще в цензуре, совершил почти трехгодичное путешествие по свету в составе дипломатической миссии на фрегате «Паллада», но и, между делом, написал три своих знаменитых романа, названия которых начинаются на «об»: «Обыкновенная история», «Обломов», «Обрыв». Последний роман он писал двадцать лет. Несколько раз думал оставить его недописанным из-за плохого самочувствия. Тем не менее дописал до конца! 

Что касается  «цензора Гон-ча-ро», то писатель продержался на этом месте недолго: работа была хлопотной, отнимала много времени и к тому же ставила его в двусмысленное положение перед друзьями-литераторами. Он вышел в отставку в 1867 году.

«Джентльмен с душой чиновника» никогда не был женат, но в немолодом уже возрасте, когда умер его верный слуга, счел своим долгом взять на себя заботу о его вдове и детях. Им он завещал и свою литературную собственность. 

Гороховая, где жил Илья Ильич Обломов, была и остается одной из престижных улиц города.

Гороховая улица

Начать прогулку по гончаровским адресам мы решили с Гороховой улицы, где в одном из домов лежал на диване в драном халате, мучился и ничего не мог поделать со своей мукой, неспособностью жить и быть счастливым Илья Ильич Обломов — герой самого знаменитого романа Гончарова, в честь которого даже в нынешние, не лучшие для классиков времена называют гламурные рестораны в столице.

К сожалению, Гончаров нигде не упомянул номер обломовского дома. Мы знаем лишь, что это был один из «больших домов, народонаселения которого стало бы на целый уездный город…».

Гороховая улица и сейчас, и тогда была одной из самых престижных в Петербурге. Вместе с Вознесенским и Невским проспектами она образует в леблоновском плане тот самый знаменитый «трезубец», лучи которого сходятся в единую точку у шпиля Адмиралтейства. На Гороховой обитало немало аристократов и высшего чиновничества. Выбрав этот адрес для своего героя, Гончаров намекал на скрытые возможности, которые таились в Обломове и могли бы привести его к успеху. Увы.

Ну а теперь вернемся к самому Гончарову. Родившийся и выросший в Симбирске, получивший образование в Москве, в Петербург Гончаров приехал в 1835 году. 

В этом холодном во всех смыслах городе Гончарову, вероятно, пришлось поначалу нелегко. Почему-то кажется, что Сашеньку Адуева из «Обыкновенной истории», маменькиного сынка, витающего в облаках и столкнувшегося в столице с множеством разочарований, он отчасти списал с себя. Молодой человек с нежным сердцем и восторженной душой постепенно, одну за другой, утрачивает все иллюзии и, чтобы выжить, начинает превращаться в подобие своего дяди-циника. Сашенька мечтал о любви, карьере, фортуне. Гончаров страстно желал стать писателем. Но в отличие, скажем, от Тургенева у него не было состояния, и он вынужден был поступить на государственную службу. Надо было на что-то жить. А жизнь в столице была недешевой. 

Когда-то Иван Гончаров служил в Департаменте внешней торговли.

Главный штаб

И первый наш гончаровский адрес — «казенный» дом, Главный штаб, выстроенный гениальным Карлом Росси. Собственно, Главным штабом здание называют для краткости. Левое (Восточное) крыло Главному штабу никогда не принадлежало, здесь  располагались два важнейших министерства Российской империи — финансов и иностранных дел. Сейчас в Восточном крыле Главного штаба, переданном Эрмитажу, идет реконструкция, запутанных «коридоров власти» и кабинетов, где вершились судьбы России и мира, и дух простыл. Здесь появились атриумы, перекрытые стеклянными крышами, анфилады выставочных залов со световыми фонарями, в которые видно петербургское небо, огромная лестница, легко трансформирующаяся в амфитеатр.

И трудно представить, что когда-то за письменными столами корпели сотни чиновников, в том числе и Иван Гончаров, поступивший на службу в Департамент внешней торговли Министерства финансов. В его обязанности входили переводы иностранной почты. Как он умудрился при этом все-таки написать свой первый роман «Обыкновенная история», уму непостижимо. Но в номерах 3 и 4 журнала «Современник» за 1847 год роман вышел, и Гончаров сразу занял в русской литературе подобающее его таланту место. Лев Толстой так отозвался о гончаровской «Обыкновенной истории»: «Прочтите эту прелесть. Вот где учишься жить…»

Моховая улица, 3. Здесь Иван Александрович провел последние годы жизни.

Домосед Гончаров

Литейный, 52; Невский, 51; Моховая, 3.

Гончаров не был, как сказали бы сейчас, тусовщиком. Не любил он и менять жилье. Иной раз, готовя материал для нашей фирменной рубрики «Литературные адреса», замучаешься бегать по городу, осматривая все дома, где жил тот или иной писатель. А милый домосед Гончаров сменил лишь три квартиры.

Все 17 лет, пока служил в Министерстве финансов (1835 — 1852), писатель жил на Литейном проспекте, 52.

Дом этот когда-то принадлежал Ивану Шамшеву, военному, который, уйдя в отставку, стал владельцем нескольких доходных домов. Этот четырех­этажный дом, выкрашенный в грязно-розовый цвет, по сей день остается жилым. Хотя число располагающихся здесь фирм и фирмочек зашкаливает. Тут тебе и продуктовый магазин, работающий круглые сутки, и стоматологическая клиника, и салон свадебной одежды, и магазин горнолыжного снаряжения, и бутик, и клиника. 

Судя по письмам Гончарова к друзьям, он мало обращал внимания на уют. Квартира была не слишком роскошной и даже холодной: в одном из писем он жалуется адресату на то, что в его квартире 10 градусов тепла при двадцати мороза на улице. Но ведь терпел, квартиру не менял. Может, занят был, а может, и правда лень мешала.

Отсюда домосед Гончаров, назначенный на службе секретарем вице-адмирала Путятина, отправился в 1852 году на фрегате «Паллада» с дипломатической миссией — проинспектировать Аляску, тогда еще принадлежавшую Российской империи, и установить политические и торговые отношения с Японией. 

Литейный, 52. В этом доме писатель прожил 17 лет.

Обойдя полмира, вернулся в Петербург 13 февраля 1855 года.

Поначалу он поселился в доме Кожевникова на Невском пр., 51, но прожил там недолго — до 1856 года. Однако этот самый обычный для Петербурга второй половины XIX века доходный дом, выстроенный в 1835 году, вошел в историю русской литературы. Здесь, в одной из квартир, выходящих окнами во двор, писатель работал над романом «Обломов». Сейчас дом легко узнать по витрине Модного дома Татьяны Парфеновой. Однажды Татьяна рассказала автору этих строк о том, что Обломов — один из любимейших ее литературных героев. И процитировала несколько строк из знаменитого романа — о тапочках Обломова, которые тот ставил так, чтобы, вставая с дивана, сразу попадать в них, не делая лишних движений. 

Главная петербургская квартира писателя располагалась по адресу: Моховая улица, 3. Здесь, в особняке Устинова, украшенном гербом и вензелем, Гончаров прожил больше тридцати лет: с 1857 года до самой смерти, последовавшей 15 сентября 1891 года. Этому огромному красивому дому, который, как и дом Обломова, мог бы вместить народонаселение приличной губернии, Гончаров посвятил очерк «Май месяц в Петербурге» (опубликован в 1892-м).

Однако и эта его последняя квартира была нехороша. Как вспоминают современники, она была «малоуютной и темноватой», «похожей на монашескую келью». Очевидно, что холостяк Гончаров был равнодушен к комфорту. А возможно, в нем все-таки было что-то от Обломова и ему просто было лень заниматься поисками квартиры и переездами. 

Невский, 68. Знаменитый Литераторский дом. Больше не виден.

Невский пр., 68.

С жизнью Гончарова связан еще один знаменитый дом, ныне не существующий. Речь о знаменитом Доме Лопатина, называемом впоследствии Литературным домом и располагавшемся по адресу: Невский, 68. Здесь обитало много литераторов. В разных квартирах этого дома (№ 55, 48, 47, 43) несколько лет прожил литературный критик Виссарион Белинский. Именно в его квартире несколько вечеров подряд Гончаров читал свой роман «Обыкновенная история». Несмотря на то что еще в 1999 году дом был объявлен памятником истории и культуры местного значения, несмотря на усилия депутата Алексея Ковалева, неоднократные публикации в СМИ и возмущение общественности, Литературный дом был снесен, став жертвой чиновничьего произвола и алчности. Почему-то думается, что автор «Обыкновенной истории», не понаслышке знавший чиновничью породу, не удивился бы такому исходу.

Литераторские мостки

Последний приют Иван Гончаров обрел на кладбище Александро-Невской лавры. 

Вот как вспоминает о последних днях писателя один из близких друзей — Анатолий Федорович Кони, знаменитый русский юрист, адвокат:

«В 1889 году с ним произошел легкий удар, от которого, однако, он оправлялся с трудом, а в ночь на 15 сентября 1891 г. он тихо угас, не перенеся воспаления легких. Глубокая вера в иную жизнь сопровождала его до конца. Я посетил его за два дня до смерти, и, при выражении мною надежды, что он еще поправится, он посмотрел на меня уцелевшим глазом, в котором еще мерцала и вспыхивала жизнь, и сказал твердым голосом: «Нет! Я умру! Сегодня ночью я видел Христа, и он меня простил»...

На новом кладбище Александро-Невской лавры течет речка, один из берегов которой круто подымается вверх. Когда почил Иван Александрович Гончаров, когда с ним произошла всем нам неизбежная «обыкновенная история», его друзья — Стасюлевич и я — выбрали место на краю этого крутого берега, и там покоится теперь автор «Обломова»... на краю «обрыва»...

Увы, Анатолий Федорович, не там. В 1956 году прах Гончарова по воле какого-то советского чиновника перенесли на Литераторские мостки Волкова кладбища.