Никита ВЫСОЦКИЙ: Отец и сегодня не изменил бы своим принципам

Сын великого актера представляет на суд зрителей фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой»

Такого в отечественном кинематографе еще не было. 1 декабря на экраны кинотеатров выходит фильм о реальном человеке из новейшей российской истории. И это — кумир миллионов наших сограждан, актер, певец, поэт, музыкант Владимир Высоцкий. Более того — создатели картины с некоторым вызовом назвали ее «Высоцкий. Спасибо, что живой». И мы действительно увидим его таким, каким он был, — сходство потрясающее. Однако имя исполнителя заглавной роли пока что хранится в строжайшей тайне, не узнаем мы, кто играет легендарного барда, и из титров ленты: там информация на эту тему попросту отсутствует. Раскрыть тайну наш обозреватель попросил одного из создателей фильма, сына Владимира Семеновича — Никиту Высоцкого.

Этот фильм был моей давней мечтой
— Никита Владимирович, не могу не спросить: нельзя ли чуть приоткрыть завесу секретности и сообщить нашим читателям о том, кто же все-таки сыграл вашего отца в картине «Высоцкий. Спасибо, что живой»?
— Мы сознательно идем на то, что фамилия исполнителя не будет озвучена. И актер согласился на это условие. Главное для нас — чтобы зрители не ломали себе голову, какой артист перед ними в образе Высоцкого. Они должны видеть самого Владимира Семеновича, и поэтому в данном случае говорить о какой-то конкретной фамилии смысла не имеет.

— Как родился замысел картины о Владимире Высоцком?
— Об отце было снято много документальных фильмов, телепередач. Разных по качеству, но великое множество. Пришло время рассказать о Высоцком посредством художественного кино. Идея создания такого фильма витала в воздухе, но озвучил ее Константин Эрнст, у которого просто чутье на какие-то важные, удивительно своевременные проекты. Рассматривалось довольно много самых разных концепций и сценариев, среди которых — и Эдуарда Володарского, хорошо знавшего отца. Но по тем или иным причинам эти сценарии не подходили.

— И тогда вы предложили свой вариант?
— Нет, предложение поступило от Эрнста. Фильм об отце был моей давней мечтой, и какие-то фрагменты сценария уже давно компоновались в моем сознании. Я считаю, что сценарист — уникальная профессия и дилетантам не имеет смысла соревноваться с теми, кто хорошо знает специфику этой работы. Поэтому могу сказать, что во многом в результате получилось коллективное творчество — по ходу дела приходилось что-то менять, изымать вовсе.

— Обладая особыми сведениями о Высоцком, вы ведь могли украсить ими фильм?
— На это и был основной расчет. Впрочем, свои воспоминания об отце я ни от кого никогда не скрывал. В результате все сложилось идеально: я работал в команде творческих людей, не являясь при этом первой скрипкой. Мое мнение воспринималось всеми далеко не последним, и такое положение вещей меня вполне устраивало.

Он всегда спешил, бежал куда-то
— Ключевой вопрос — поиск исполнителя главной роли…
— Собираясь снимать художественный фильм о Высоцком, мы не могли не задуматься о том, каким он предстанет на экране. Намеревались взять хорошего актера, чтобы играл искренне, правдиво. Пробовали даже меня — в определенных ракурсах я сильно напоминаю отца. Но потом посмотрели внимательно фотографии, хроникальные кадры и поняли — не то все это, получится «сочинение на тему», а хотелось раскрыть личность полностью. Ведь Высоцкий — это особый мир и перенести его традиционным способом на экран просто невозможно. Мы не хотели делать клона, а задумали создать полнокровный образ. Поэтому выбранный актер был «доведен до совершенства» благодаря колоссальной работе, которую всякий раз за пять часов проделывали гримеры, затем подключался оператор. Ведь кино — это иллюзия. Те, кто видел отрывки из фильма до премьеры, поражались портретному сходству. Специалисты говорят: уникально. А внешность еще и помогла актеру точнее почувствовать своего героя, он полностью перевоплотился в Высоцкого.

— За основу фильма взят один из эпизодов жизни Высоцкого?
— Разумеется, основной целью фильма не был показ всей жизни отца. Был выбран один из самых драматических моментов его судьбы. Мне тогда было 16 лет, и я, разумеется, не мог знать всех подробностей.

Многое открылось мне уже тогда, когда он умер, из рассказов его близкого друга Севы Абдулова на девятый день после смерти отца. Мне открылось несколько совсем неизвестных деталей, очень важных для определения основных векторов его судьбы. Эта история имела свои причины и последствия, поэтому она легла в основу фильма.

— Сами вы помните этот период жизни отца?
— Не зная всех деталей, я на удивление хорошо помню это время, потому что именно тогда наши отношения с отцом стали вдруг кардинально меняться. Мне трудно объяснить, в чем конкретно заключались эти изменения. Возможно, они были связаны с моим взрослением, возмужанием и с тем, что я начинал по-настоящему понимать, кем являлся для меня и для окружающих мой отец. Но даже тогда я осознавал, что наши с ним отношения перешли на какой-то новый уровень.

— Каким запомнился вам отец?
— Невероятно энергичным. Он всегда спешил, куда-то бежал, и поэтому — я сейчас отчетливо это понимаю — многое успел в жизни. Он обожал автомобили, в основном известных заграничных моделей, потому что они позволяли развить бешеные по тем временам скорости. Вот с одним из таких автомобилей я отца и ассоциирую. Главное же, что, конечно, отличало его от всех этих машин, — душа. Она была у него нараспашку. И еще — Владимир Семенович был ужасно раним. Одно слово, даже сказанное детьми, мной или братом, могло за одно мгновение изменить его настроение, и тем, кто любил его, необходимо было учитывать этот факт.

Фонд Высоцкого — для тех, кто мог бы стать героями его песен
— Расскажите о своей работе в качестве директора Музея Высоцкого.
— Прошло довольно много времени после смерти отца, когда я понял, что хочу навести в этом музее порядок. Формально он существовал с трагического дня 25 июля 1980 года, когда люди, узнав, что кумира больше нет, несли в Театр на Таганке все, что имело отношение к памяти Высоцкого. С тех пор многие экспонаты затерялись, были похищены, какие-то хранились не в должном виде, и надо было срочно наводить порядок. К тому же за годы я много нового узнал о своем отце, и у меня уже начал выстраиваться его цельный образ. Самое главное, чем я руководствовался в 1996 году, полностью отдавая себя музейной работе, — это необходимость сохранить память о Владимире Семеновиче. Объективную — без ложного пафоса и в то же время — без непроверенной информации и мифов. Сейчас в ста метрах от служебного входа Театра на Таганке расположен не просто музей Высоцкого, где находятся его рукописи, архив и библиотека, а собрание других уникальных материалов — всего на сегодня 60 тысяч единиц хранения. Штат насчитывает более 60 человек.

— Возглавляемый вами Фонд Высоцкого тоже занимается нуждами музея?
— Это только одна из его функций — ведь музей требовал основательной реконструкции. Главная же задача фонда — помогать. На средства фонда издаем книги, выпускаем пластинки. Много лет финансируем награждение и концерт некоммерческого проекта «Своя колея». Церемония проводится в день рождения Высоцкого, лауреатами становятся люди, которые могли бы стать героями песен Владимира Семеновича, независимо от их профессии и социального положения.

— Задумывались ли вы, как воспринял бы отец нынешнее время?
— Конечно, я много размышлял об этом. Но ответа нет, можно только предполагать. Как сказал Станислав Говорухин, «Володя занимал бы то же место, что и при жизни». Да, свои принципы он бы не поменял и вряд ли был бы обласкан властью. Оставался бы одиноким, стремился бы к правде, а не быть поближе к кормушке. Это был бы все тот же Высоцкий, хотя, глядя на некоторых представителей его поколения, можно заметить крупные изменения. Впрочем, немало и тех, кто не изменил своим идеалам, — Алексей Петренко, Сергей Юрский, Андрей Мягков (между прочим, мой учитель). Мне все-таки кажется: будь отец жив, он дружил бы именно с этими людьми.