Но был спокоен наш Кутузов за Бородинский бой…

В Петербурге прошел Международный военно-исторический фестиваль, посвященный 200-летней годовщине знаменитого сражения

До настоящего «Бородина» еще две недели, но петербуржцы уже имели в минувшие выходные возможность (в уменьшенном, правда, масштабе) полюбоваться на солдат и оружие 1812 года.

25 августа в полдень на Дворцовой площади построилась колонна, которая должна была пройти по Невскому проспекту к Казанскому собору, возложить цветы к могиле Кутузова и прослушать торжественный молебен.

Царь Александр Первый. А может быть, и нет.

Все красавцы-усачи

Заиграл бравурный марш, и тронулись мерным шагом. Впереди шли военнослужащие роты почетного караула в современных фуражках и киверах. Но тоже красивые. А уж сзади — те самые, в зеленой форме, с фузеями, на которых блестят штыки, в киверах с султанами. Сзади гордо ехали кавалергарды в шлемах с высокими гребнями. Кони шли ровно, ноздря в ноздрю. Каски блестели золотом. А вот кавалер в синей ленте на коне — наверное, это сам император Александр Павлович.

По слухам, где-то тут ходил и его батюшка Павел Петрович, но я его не видел. Да и с чего бы ему быть на параде в честь 1812 года?

Следом дуэлянты, флигель-адъютанты, блещут эполеты.

А уж за ними бежали влюбленные цветочницы и дамы в капорах, с сумочками, в легких платьях по моде начала XIX века.

Ряженые Петр I и Екатерина, случившиеся на Дворцовой, смотрят на все это шествие своих далеких потомков с некоторым недоумением и даже с тревогой.

На Невском половину проезжей части ради такого торжества совершенно освободили от машин. Тут началось ликование. Автомобили со второй половины бибикали в ритме марша, а женщины кричали, само собой, «ура» и не бросали в воздух чепчики потому лишь только, что чепчики нынче стали редки.

Аутентичны не только мундиры, но и лица.

Шер ами

Подбегаю к каким-то солдатикам, которые идут отдельно от всей колонны.

— Здорово, братцы! А вы почему не в строю?

— А мы французы, — оборотившись, ласково говорит мне один, и я немедленно вижу, что и впрямь французы — мундиры-то синие. Глупо, но внутри проскакивает холодок: а ну как он меня сейчас штыком? Но французы попались добрые.

— Это один реконструкторский клуб выступает или несколько?

— Нет, это со всей России, а еще из Белоруссии, Украины и Прибалтики приехали люди. Мы вот из Москвы. Всего тут человек 400. А на Бородинском поле еще не то будет — тысячи участников!

— Правда, говорят, там всё собирались застроить высотками, — повесил нос другой «галл». — Но вроде заморозили эту стройку...

Дошли до Казанского собора. Блестящие всадники слезли с лошадей.

— А вы кого реконструируете?

— Я кавалергард, — ответил молодой человек, представившийся Оскаром Волковым.

— Это ведь гвардия императора. Вы... в смысле они — тоже принимали участие в Бородинском сражении?

— Кавалергарды — они там примерно как танки были. Тяжелая кавалерия. На них же еще и кираса была надета. То, что на мне сейчас, — это облегченный вариант, парадная форма.

— Еще и кираса... Сколько же это все вместе стоит?

— От 30 до 50 тысяч. Много, конечно... Но мы подходим к делу тщательно. Ходим в музей, снимаем оригиналы, потом специальным портным заказываем пошив — чтобы все пуговицы, швы были как настоящие. Материалы, естественно, тоже достоверные.

— А лошадей тоже собственных заводите?

— У меня четыре своих коня.

— Как же лошадь можно приучить ко всей этой пальбе и взрывам? Она ведь животное нервное, насколько я знаю...

— Точно так же, как и человека. Кнутом и пряником. Я вхожу в конно-трюковую группу «Аллюр», так что мы занимаемся не только реконструкцией, но и каскадерством. Снимались вот только что в фильме «Василиса Кожина».

— И дрессируете тоже сами?

— Да. Прыгаем на них в огонь, делаем трюки, падаем с них, заскакиваем... Ну а как раньше их приучали к настоящему бою? Точно так же. Вообще-то конем управлять непросто, но если это делаешь каждый день — как будто на машине ездишь. А если вдруг пуля... Эх, пуля-дура, — погрустнев, заключил кавалергард.

Бой — только в парадном мундире

Рядом сверкали разными красками гвардейские казаки и жандармы. У кого-то были огромные усы и бакенбарды, как оказалось — накладные. Впрочем, как мне объяснили, это вполне исторично — те солдаты, у кого растительность на лице была скудная, использовали такую бутафорию. Чтоб соответствовать уставу.

Гренадера невозможно не узнать по гренадерке.

Мимо прошел красивый человек в двууголке с перьями.

— Вы не император Наполеон?

— Боже упаси! Я российский министр путей сообщения.

Неподалеку стоял седеющий гренадер в характерной высокой шапке с красивой латунной пластиной спереди.

— Она называется митра, или просто «гренадерка». Кстати, не забудьте: «гренадер» всегда произносится через «е»...

Так вот, эту шапку ввел еще Павел I, и никто ее не тронул до самых большевиков. Что бы там ни вводили — кивер, шапку — а парадной все равно оставалась митра.

— Меня всегда поражало: как солдаты 1812 года умудрялись во всех этих бесконечных походах по грязным дорогам, под дождем и снегом сохранять свою блестящую яркую форму?

— В основном они ее несли в вещмешках, шли в шинелях. Но перед сражением надевали. Бой принимали только в парадной форме! Трудно, конечно, было. Но ничего.

Непонятно, кто кого охраняет: полиция солдат или наоборот.

Не обидно среди гусар

Я обратил внимание на еще одного реконструктора. На фоне остальных блистательных кавалеров и гвардейцев он выглядел серым пятном — на нем были армяк, онучи и стоптанные лапти.

— Меня зовут Николай Смолин, я реконструирую ополченца Смоленской губернии. С момента начала войны стали набирать ополчение, и к моменту Бородинской битвы в Смоленской губернии было уже 3500 ратников. Естественно, для всех не хватало сапог и оружия. Поэтому шли в бой в чем были и с чем были: с косами, с палками, с топорами... Конечно, потери ополчение несло гораздо большие, чем регулярная армия. Ведь у них не было огнестрельного оружия. Французы просто расстреливали их с большого расстояния, и все. Поэтому ополченцы занимались вспомогательными функциями: строили укрепления, выносили раненых с поля боя. Был один момент под Бородином, когда несколько дружин ополчения бросили в атаку против кавалерийской дивизии Понятовского. Тут ополченцев было больше, чем поляков, поэтому они просто задавили числом.

— Вам не жалко находиться в крестьянской одежде среди всех этих красочных мундиров?

Как наши деды воевали — давным-давно...

— Лично мне интересно именно ополчение. Я пятнадцать лет исследую эту тему, опубликовал около двадцати научных работ. Работал в Бородинском музее, даже жил два года на Бородинском поле. И мне не обидно среди гусар гулять в крестьянской одежде. Я считаю, что эти люди, ополченцы, заслужили себе памятник.

…В воскресенье, 26 августа, была намечена показательная реконструкция эпизодов Бородинского сражения. Армии сошлись у подножия горы Кирхгоф Дудергофских высот в Красном Селе и воевали лишь чуть более часа. Берегли, вероятно, силы, к 7 сентября, к настоящей схватке.