Обитатели заводских бараков живут в XVII веке

Они не знают, что такое унитаз, и задыхаются от печного дыма

В «Общественную приемную Балтийской медиа-группы» обратилась Нина Алексеевна Никитина и поведала историю, которую можно было бы счеcть пародией на современную действительность, если бы из-за нее не было так грустно и нашей собеседнице, и десяткам ее соседей.

Нина Алексеевна живет в бараке. Построен он был в 1957 году в Лисьем Носе, на Зеленом проспекте. Условия здесь аховые. Из всех удобств — только электроэнергия и газ — да и тот баллонный. Правда, в каждой квартире имеется туалет. Вы не поверите, он сделан в виде выгреба! Зимой все это добро промерзает, пользоваться дворовым удобством в квартире становится вообще невозможно — и людям приходится использовать, пардон, ведерки — а потом выносить все это куда подальше. Летом не легче из-за запаха и проблем с… течами. Как может выгреб давать течь — это же не унитаз? Выходит, может — ведь чистят эти закутки не чаще двух раз в год. Вот как раз ко времени очередной чистки содержимое и выходит, так сказать, на поверхность — в прочие помещения барака.

Отапливается дом посредством печек, кирпичи из которых вываливаются, а дымоходы забиты сажей. В результате весь дым остается внутри помещения — совсем как в курной избе, какими любили пугать земляков иностранные путешественники по России еще в XVII веке. Топить здесь зимой приходится как минимум два раза в день, но все равно выше 10 градусов температура в комнатах не держится: стены уж больно дырявые. Кухня, коридор и опять-таки туалет — не отапливаются совсем.

Водоснабжение еще «интереснее»: колонка, расположенная от дома весьма далеко. Имеется и поближе, почти во дворе. Да вот беда, она в таком состоянии, что при минусовой температуре отказывается работать. Приходится жителям в холода возить воду издалека в детских колясках или на санках, совсем как в блокаду...

Расселять надо, но… нельзя
Естественно, люди давно не хотят жить в таких условиях и жалуются во всевозможные инстанции. Тем более для этого есть не только моральные, но и юридические основания. Дело в том, что еще в 1978 году бараки были признаны непригодными для проживания и подлежащими сносу. Все их жители были поставлены на очередь на получение нового жилья, а заключения МВК о непригодности обновлялись несколько раз. Да и теперь в юридическом отношении все вроде бы в порядке: своих прав они не потеряли. Вот только толку от этого — чуть.

Приходится жаловаться. Ответы на жалобы уже составили целый архив. Куда только люди не обращались: в районную администрацию, к губернатору, к президенту, к уполномоченному по правам человека, неоднократно — в жилищную инспекцию и в прокуратуру... Ответы приходят — будто под копирку написанные. Да, все в жалобах правда. Да, дома подлежат расселению. Да, городские власти готовы их расселить, но… не имеют права.

Ловушка
Дело в том, что злосчастные дома до сих пор принадлежат Балтийскому заводу, причем не просто так: барак Нины Алексеевны и еще несколько соседних «корпусов» включены… в состав уставного капитала завода. Во всяком случае так утверждает начальник Жилищной инспекции Санкт-Петербурга господин Зябко. Он, правда, пытался заставить Балтийский завод хоть как-то поддерживать бараки в «нормативном» состоянии. Но, судя по всему, без толку. Потому что у жителей на руках имеется множество предписаний и сообщений об административных наказаниях — и почти столько же сообщений, что предписания не выполняются, а наказания не действуют.

Расселить же бараки — в том числе за счет средств федерального фонда содействия реформам ЖКХ — городские власти не могут, так как Балтийский завод ни разу с этим вопросом к городу не обращался и дома ему не передавал. Инициировать передачу зданий по собственной воле городские власти не вправе. В итоге люди стали заложниками предприятия, которое эта ситуация, судя по всему, вполне устраивает.
Естественно, мы обратились за разъяснениями на Балтийский завод и даже поговорили с представителями его руководства. Однако от интервью они отказались под тем предлогом, что в данный момент на заводе отсутствуют специалисты, которые «в курсе». Нас попросили подождать — мол, приедут люди из отпуска и мы все вам расскажем.

Мы было на это обещание купились и поначалу решили отложить публикацию, тем более что в устной беседе нам выказали готовность решить проблему в ближайшее время. Однако, как выяснилось, подобные аргументы Балтийский завод использует уже не в первый раз. Судя по документам, полученным жителями из жилищной инспекции и иных инстанций, «отмазки» стали почти дежурными: то людей нужных на месте нет, то хозяева молчат, то не являются по неизвестным причинам на встречи, способные решить судьбу злосчастных домов... Ведь недаром же она не меняется уже даже не годами — десятилетиями!

Закон что дышло?
Чуть выше мы отметили, что жилые дома находятся в уставном капитале ОАО «Балтийский завод». Капитал формировался в процессе приватизации предприятия. Но федеральное законодательство не давало разрешения на приватизацию жилых домов вместе с жильцами! На этот счет было выпущено несколько постановлений и распоряжений правительства. А в середине 90-х вышло специальное указание о том, что ведомственные дома, состоящие на балансе предприятий, необходимо передавать в ведение городских и муниципальных властей. Почему это тогда не было сделано, совершенно непонятно.

Кроме того, в последующие годы руководителям предприятий неоднократно предлагалось добровольно передать государству ведомственную «социалку». Еще лет пять-шесть назад это можно было сделать совершенно бесплатно: город забирал социальные объекты в любом состоянии, сам приводил их в порядок или же сносил и расселял.

Все владельцы предприятий были заранее предупреждены, что если они после определенного срока захотят отдать государству непрофильные социальные объекты, придется вначале привести их в порядок — отремонтировать, заменить коммуникации и так далее. Почему Балтийский завод не отдал городу злосчастные бараки в то время, когда не нужно было за это доплачивать, — опять-таки совершенно непонятно.
И наконец, необъяснимым остается поведение хозяев и руководства предприятия уже в наше время. Да, Балтийский завод находится в сложном финансовом положении. Да, средств на то, чтобы привести дома в порядок и передать их городу или же наконец-то снести самим, у предприятия, возможно, действительно нет. Но ведь, похоже, нет и желания!

В конце концов, земля в Лисьем Носе, на которой стоят бараки, оценивается достаточно дорого. Только за счет стоимости участка давно можно было бы привлечь инвестора, снести развалюхи и построить на их месте большой многоквартирный дом. Все затраты окупились бы в очень короткий срок! Нет, такой выход никому даже в голову не приходит! Ни городским властям, которые рады спрятаться за формальные поводы и ничего не делать. Ни заводу, занятому борьбой за выживание и безразличному к условиям, в которых живут его же бывшие работники.

Впрочем, в некоторых ответах «инстанций» жителям советуют обратиться в суд и заставить Балтийский завод сделать хоть что-то: или заняться домами самому, или же передать их наконец-то городу. Однако люди в суд не идут. Опасаются. Это на их дома у завода денег нет. А на юристов, способных выиграть в суде, наверняка найдутся. И тогда уж действительно надеяться будет не на что.