«Обратная рокировка» не повлияет на стабильность

Политологи обсуждают заявления Владимира Путина и Дмитрия Медведева

Новость о том, что премьер-министр Владимир Путин принял предложение президента Дмитрия Медведева выставить свою кандидатуру на президентских выборах и в свою очередь предложил главе государства возглавить после выборов правительство, всколыхнула не только российское общество, но и мировое сообщество.
Интернет взорвался комментариями — аналитики, артисты, ученые, депутаты да и просто обычные люди стали обсуждать эту новость со всех сторон. Один блогер написал: «Люди во власти умнее оппозиции. Они снова всех перехитрили», в другом блоге читаем: «Произошла развязка. Путин будет баллотироваться в президенты. Кому как, но сей факт не был новостью еще в 2007 году».
Или: «В России, на нашем нынешнем политическом поле их может быть двое: при условии, что Путин просвещенный консерватор (почвенник), должен быть кто-то со стороны либералов-рыночников (западников) и, возможно, кто-то от социал-демократов (коммунистов)».
Западные СМИ предрекают, что с возвращением Путина в президенты Западу предстоит десятилетие сложных отношений с Россией. А в Русской православной церкви считают предложение Дмитрия Медведева, выдвинувшего Владимира Путина на пост главы государства, примером нравственности в политике.
«Вечёрка» решила поинтересоваться у известных петербургских политологов, выиграет ли страна от «обратной рокировки», когда Владимир Путин становится президентом, а Дмитрий Медведев пересаживается из президентского кресла в премьерское. Позволит ли преемственность политического курса сохранить стабильность?

Дата выборов нового президента станет известна в конце ноября. Фото: ИТАР-ТАСС

Александр Ершов:
— Президент фактически отказался от второго срока, чем подтвердил сценарий, который пять лет назад прогнозировался, и это означает, что даже если бы он шел на второй срок, то принципиально ничего бы не изменилось. Потому что по сути руководить всем продолжал бы Владимир Владимирович Путин. То, что произошло, доказывает: ничего бы не изменилось с точки зрения экономики. Другое дело, что произошедшее может сильно повлиять на умонастроения, так как действительно очень существенная часть населения, которая ждала каких-то реформ — не важно, каких — либеральных или левых, связывает их просто со сменой руководства. Потому что 10 лет у власти — чисто психологически много для восприятия одних и тех же лиц. Поэтому часть населения, чьи надежды при выборе двоих из тандема Путин — Медведев связывались с Медведевым, сейчас дезориентирована, отчасти эта дезориентация гипертрофированно проявляется в Интернете — «все, пора валить из страны»… Сейчас главное, чтобы тандем, не хочу сказать — взял бы под контроль, но снивелировал последствия этого разочарования.

Дмитрий Гавра:
— Идея «обратной рокировки» целиком опирается на представление правящего тандема и руководства партии «Единая Россия» о механизмах обеспечения стабильности. Интрига заключается скорее в другом: Россия, как и любая страна в условиях экономической турбулентности, а мы явно находимся в условиях турбулентности, может сохранять стабильность, не сваливаясь в какую-либо сторону (на ум приходит образ велосипеда), если двигается вперед. Поэтому вопрос стоит о стабильности в условиях мобильности. А это сложная задача, и решение ее может быть обеспечено младшим партнером — по возрасту, а не по статусу — Дмитрием Медведевым, поскольку сегодня главный игрок в экономике — это правительство. И Медведев уже обещал кардинальные изменения. В плане экономики — это принятие не самых популярных мер, принятие решений о приватизации госпакетов. Так что для мобильности, экономической и социальной, необходима макрополитическая стабильность.

Александр Конфисахор:
— Вне всякого сомнения: тот курс, который проводился у нас последнее десятилетие, будет продолжен — это подтверждает предстоящая рокировка. И вне всякого сомнения, тандем сделает все возможное, чтобы, несмотря на возможную угрозу мирового кризиса, эта участь миновала нашу страну. Но, с другой стороны, мнение, высказанное экс-министром финансов Алексеем Кудриным, когда он дал четкую оценку проводимой политики, нельзя сбрасывать со счетов. Потому что он — тот человек, который умеет считать деньги, который прекрасно представляет, что такое доходы государства и какие расходы обещали взять на себя и премьер, и президент. Он прекрасно понимает, что в нынешней ситуации необходимо либо отказываться от своих обещаний, либо сделать все, чтобы их выполнить… Не думаю, что разочарование от того, что Дмитрий Медведев не пошел на второй срок, проникло во многие слои нашего общества. И так все прекрасно понимали, кто в их паре является лидером, кто принимает ключевые решения. Как бы то ни было, Дмитрий Медведев пытался ассоциировать себя с либеральным крылом, а Владимир Путин — более жесткий и прагматичный политик, отстаивающий интересы России. И то, что есть определенное недовольство на Западе, говорит о том, что мы на правильном пути. Есть известное выражение: если враг начинает тебя хвалить, то ты делаешь что-то не так, и наоборот, если начинает ругать, значит, ты все делаешь правильно.

Юрий Светов:
— Со стабильностью в стране мы связываем и модернизацию, и реализацию инновационных проектов. У меня нет сомнений в том, что курс преемственности стабильности сохранится, но хотелось бы, чтобы изменилось поле модернизационного тренда. И поскольку Владимир Путин заявил, что у премьера Дмитрия Медведева будет команда молодых, амбициозных, агрессивных людей, нацеленных на модернизацию, есть надежда, что модернизация перерастет из слов в конкретные дела. А то, что есть разочарование определенной части общества предстоящей рокировкой, — естественный процесс. Есть люди, которые симпатизировали Медведеву, видели в его деятельности притягательные для них элементы. И они надеялись на то, что он пойдет на второй срок. Но стабильности в стране это не может нарушить. Потому что, как бы то ни было, тандем остается в новом качестве, а гарантией стабильности был именно тандем. Будем надеяться, что страна только выиграет от того, что тандем будет представлен в новом качестве.