От Алексея БЛАХНОВА:

— Случилась со мной странная история. Еду я на своем авто по Октябрьской набережной и недоумеваю: почему тащимся? В итоге, протиснувшись через правый ряд, обнаруживаю, что в левом, который, кстати сказать, считается скоростным, тащится чадящая «копейка» со скоростью километров сорок в час. За рулем — дедуля с окладистой седой бородой, белые волосы торчат из-под бейсболки. Данный персонаж глобально игнорирует моргание фарами, раздраженные гудки и прочие знаки непонимания. Обогнать его через опережение в ряду попутного движения — сложно, ибо он весь забит криво запаркованными фурами, так что пойди пролезь. Посему народ не рискует, зато психует.

Я выдыхаю, стартую с пониженной передачи, и вот, как говорится, «вуаля» — аккуратно опережаю дедулю и еду дальше. Благо машина «выстрелить» позволяет. На этом мой рассказ мог бы и закончиться, но: «Чу! Что за звуки слышу я?» С хрустом где-то позади врубается передача, и, надрывно ревя мотором, дымя, словно подбитый «мессершмитт», меня по правому ряду догоняет «копейка» с дедом за рулем. Поравнявшись со мной, злодейски сощурившись, индивидуум дает влево и чуть было не таранит мой автомобиль — я просто успеваю вовремя ускориться... Сумасшедший от меня не отстает и продолжает пытаться хоть как-то зацепить мое авто. Было бы больше пространства, я бы просто втопил акселератор — и поминай как звали, но движение плотное, приходится пытаться ускользать.

Таким образом мы проследовали мимо машины ДПС, дорожные же полицейские решили явно не оставаться равнодушными к этой ситуации. Когда уже из громкоговорителя отзвучало «автомобили такие-то, прижмитесь к обочине», после того как седовласого насилу уговорили положить монтировку, которой он собирался меня «отрихтовать», мы слушали его объяснения: «Я гадов бил и бить буду! Буду давить мажоров! Как он посмел меня обогнать! Никакого уважения! Когда старость перестанет быть позором?»  Жалко дедулю, жалко таких, как он, — довели пенсионеров, замучили, до того унизили, что обычная бытовая ситуация — повод для агрессии, повод усомниться в том, что их уважают. Мне предложили написать на него заявление. Я просто уехал.