От Саши ШЕРОМОВОЙ:

— Это не просто «от себя лично» — это «от всех нас лично». Мы, и не только мы, писали о молодой женщине Ольге. У нее плоскоклеточный рак гортани. И 35 лет — а значит, она не вписывается в программы фондов, которые, как правило, собирают деньги на лечение детей. Нельзя сказать, что от Оли отказались наши врачи, — они не отказываются. Но все как-то складывалось так, что Оля поняла: здесь у нее никакой надежды. Сама нашла зарубежную клинику. Мы были потрясены этой силе ее надежды: какая надежда, если на лечение нет денег? Укутаться в простыню и ползти на кладбище.

Вдуматься — у нее, оказывается, надежды было больше, чем у любого из нас. У тех, кто разместил статью об Оле на сайтах; кто делал посты и перепосты в социальных сетях; кто куда-то звонил. Мы все действовали скорее автоматически и как-то как сомнамбулы — просто потому, что нельзя сидеть и ничего не делать.

Вот вы знаете — это правда: сделай один шаг — Бог или Вселенная (или кто там у нас) сделают навстречу десять, сто. Да, на страничке Оли «Вконтакте» идет отчет о том, откуда поступают деньги, — но все равно уже не проследить, какими путями тот или иной благотворитель узнал об Оле, но деньги пошли. И по чуть-чуть, и помногу. Незнакомые люди заказывали службы в церкви.

Оля уже проходила лучевую терапию в Израиле, когда стало понятно — все равно средств не хватает, 300 тысяч рублей. Из последних удивительных событий: нашелся человек, который перечислил именно эту сумму. Его зовут Глеб. Он сказал, что эти деньги ему уже не помогут, — просил лишь помолиться за него.

Спасибо Вам, Глеб. Спасибо всем. 27 октября Оля вернулась в Петербург, пройдя полностью курс терапии. У нее впереди очень тяжелый путь — Оля не может есть без зонда; вес мал катастрофически; самочувствие после лучевой — лучше и не говорить. Тяжелейшее испытание. Но оно все-таки жизненное.