От Саши Шеромовой:

— Отпевание в одном из немаленьких храмов одного из немаленьких районов Петербурга.  Хороним друга семьи, ему за 70 было. Я-то его уже давно не видела — не пересекались, но он остался совершенно незаменимым обитателем в стране моего детства. И в памяти, как и детство, останется навсегда.

Половина собравшихся в храме — люди некрещеные (судя по тому, что не крестятся). Про многих пришедших крепких пенсионеров знаю, что в свое время они и не думали избавляться от партбилетов, — что, впрочем, вряд ли помешало бы и крещение принять. Но дело не в этом. Дело в том, что правила мы знаем, все как положено: женщины — с покрытыми головами, мужчины — с непокрытыми. Свечки держим. 

Священник напоследок объявляет: мол, кто не поедет на кладбище, можно проститься здесь и сейчас. И мы уже выстраиваемся в печальную очередь. И вдруг притормаживаем, поскольку священнослужитель твердо продолжает: «Только помните, что это храм. И прощаться здесь надо, как принято в церкви, а не по советским правилам». Не расслышала, «по советским» или «по светским». Растерянно топчемся на месте — слушаем поучения священника, как креститься, что при этом целовать. Добрая часть собравшихся решительно не понимает, как быть: это же как-то нечестно — некрещеному креститься. А если ты некрещеный и креститься у гроба не намерен — то уж и проститься нельзя? 

Неловко, честно говоря, всем — и тем, кто «вошел в чужой монастырь со своим уставом», и тем, кто православный, но понимает, что устав его «монастыря» уж как-то сильно распространился на чужую «епархию». 

Высказывать удивления вслух, конечно, никто не стал. Просто поехали на кладбище. Там никто не мешал прощаться — и по-православному, и по-светски, и по-советски.